Школа колдунов - [6]
И он, свернувшись клубочком и положив усатую морду на вытянутые лапы, печально размышлял о человеческой глупости, которая одна только и не давала родителям Ксюши обнаружить обман.
Маленькая серая крыса лежала на грязном полу, и крошечные слезинки медленно выкатывались из ее закрытых глаз. Открывать глаза Ксюше, а это была она, не хотелось. Она просто боялась их открыть, чтобы не увидеть снова тот кошмар, который приключился с ней.
— Все это должно оказаться сном, — говорила она себе, — надо только дождаться, когда он кончится.
Наконец, когда лежать на холодном полу стало уже невмоготу, Ксюша осторожно открыла глаза. Первое, что она увидела, был ее собственный длинный серый нос, на котором к тому же торчали редкие мягкие волоски. Сильно болел бок, в который ее пнула девчонка. Потолок казался очень высоким, зато пол превратился в бескрайнюю равнину, усеянную уже не мелкими камушками, а порядочными камнями, один из которых больно врезался в ногу.
Ксюша медленно встала на ноги, то есть на четыре тонкие крысиные лапки и наконец окончательно поняла, что все это происходит не во сне. Раздался громкий и резкий щелчок кнута. У Ксюши разом подогнулись лапки, и она поджала хвост, который, конечно, был слишком длинный для этого и все равно лежал на полу, голый и розовый. Снова со всех сторон появились небольшие крысы и уселись по кругу, в центре которого сидела огромная серая крыса с открытой книгой и кнутом. Ксюша оказалась сидящей среди таких же, как она, тихо попискивающих зверьков. Но только на этот раз она понимала все, о чем они переговаривались:
— Опять придется целый день копать землю, — говорила одна.
— Как вчера и как завтра, и до конца, нам никогда отсюда не выбраться, — отвечала вторая крыса.
— Да тише вы! — прикрикнула на них третья. — Услышит Дворник, снова отведаете его страшного кнута.
Все испуганно притихли. Дворник же начал громко говорить:
— Сегодня вы будете искать здесь, на правом берегу ручья. Больше ему быть негде! Даю вам на это два дня! Кто найдет первый — получит обратно свой человеческий облик. Все остальные останутся здесь навсегда. Всем разбиться на тройки, главными в каждой, как обычно, назначаются крысоиды.
Сказавши это, крыса-Дворник три раза плавно обернулся вокруг себя против часовой стрелки, что-то тихо пробормотал, и на его месте оказался человек в плаще и шляпе с потертым кожаным портфелем под мышкой. Он еще раз глянул на своих крыс, и Ксюше показалось, что взгляд этот пронзил ее до самого сердца, оставив в нем надолго еще холодок страха. Потом Дворник ушел, гулко ступая по камушкам, устилающим пол. Шаги его постепенно стихли, и зверьки остались одни. Ксюша увидела, что все они разбиваются на тройки и расходятся по всей длине ручья. К ней приблизилась одна из крыс и знаком приказала следовать за собой. Ксюша пошла, и они оказались у самой воды. Там их ждала еще одна толстая, с ржавыми подпалинами на боках, крыса, а слева и справа уже вовсю кипела работа: зверьки усердно рыли землю, задними лапками отбрасывая ее назад. «Вот откуда эти кучки земли и ямки, которыми усеян весь пол», — поняла Ксюша. Но что-то настораживало ее в этой картине общего дружного труда крыс. Что-то было не так, но понять, что именно, она не успела, потому что третья крыса, которая ждала у ручья Ксюшу и ее проводника, резко пропищала:
— Быстро за работу! А ты, новенькая, сегодня будешь помогать этому лентяю. Работать без перерыва, пока я не скомандую!
После этого крысоид уселся на камень, скрестил передние лапки на груди, а задними принялся помахивать в воздухе, так как они не доставали до земли. А Ксюша со своим напарником начали свою тяжелую и непонятную работу. Они вырыли глубокую ямку и от нее влево и вправо повели подземные ходы. Вырытую землю они выбрасывали на поверхность и постепенно насыпали несколько небольших куч. Ксюша не знала точно, сколько продолжалась эта изнурительная работа. Она потеряла счет времени. Лапки ее стерлись и болели, в глаза набилась земля и они покраснели; пыль попадала в горло и в нос, все время хотелось чихать и кашлять. Внизу, в подземных ходах, было очень холодно, и еще стали попадаться земляные черви. Ксюша их не боялась, но все же ей было неприятно, когда ее нос натыкался на длинное тело червя. Приходилось отбрасывать его в сторону и дальше рыть землю. Наконец, когда Ксюша уже совсем выбилась из сил и в очередной раз высунулась из норки, чтобы вдохнуть воздуха, она услышала, как крысоид проговорил:
— Хватит, бездельники! Пора подумать и о еде. Ступайте и раздобудьте мне обед! И непременно корочку сыра. Запомните, обязательно сыра, а то будете у меня рыться в земле до утра. Ну, быстро!
И Ксюша вместе со второй крысой отправились за едой. Ксюша не представляла, где в этом темном подвале можно раздобыть не то что сыр, а хотя бы заплесневелую корочку хлеба. Она и сама не держала во рту ни крошки со вчерашнего дня.
Итак, Ксюша со своим спутником молча семенили вдоль стены, устало волоча по земле свои хвосты. Неожиданно бежавшая впереди крыса остановилась и села; Ксюша с ходу уткнулась ей в спину и тоже села. Зверек повернулся, и они оказались сидящими нос к носу. Секунды две молча смотрели они друг другу в глаза, словно раздумывая, стоит ли начинать, а затем зверек произнес:
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.