Шкатулка дедушки Елисея - [30]
Чтобы описать то, что было дальше, мне понадобилось бы, друзья, красноречие, отнюдь не свойственное котам. И всё-таки я постараюсь описать то, что было, по возможности точно и достоверно.
Хозяин и вправду играл что придётся, издавая наугад любые звуки. Сначала у него вообще ничего не складывалось, так что я сидел и слушал эту чепуху с грустным недоумением. Неужели именно такая дичь называется «импровизация»?
Но минуту-другую спустя мой талантливый Хозяин вполне освоился. Он стал изобретать уже вполне приличные мелодии, одну за другой, и вот здесь-то начались чудеса.
…Комната растворилась, исчезла.
Я увидел себя на берегу большой реки. В реке плескалась рыба. Много рыбы. Вода местами клокотала от рыбьих тел. Некоторые рыбины подпрыгивали над водой и, блеснув брюхом на солнце, плюхались обратно. У меня прямо слюни потекли — так вдруг захотелось рыбки! Но ведь я не знал, как достать её из воды. (Не судите меня слишком строго: много ли вы найдёте домашних котов, способных ловить в реке рыбу?) И вот, хожу я по берегу, с тоской смотрю на вкуснятину, бесполезно резвящуюся в реке. Вдруг вижу: к берегу подходит мой знакомый дворовый пёс Полкан, смело входит в воду и начинает ртом хватать рыбу и таскать её на берег. Одну, вторую, третью… Я притаился за кустом, замер, приготовился к прыжку. Сейчас Полкан войдёт опять в воду, а я сигану к этой куче и стащу хотя бы одну рыбёшку на ужин! Сжавшись в комок, я принял боевую позу… Только было собрался я выскочить из моего укрытия — как вдруг увидел, что к этому месту крадутся… крысы! Да, те самые. Их было много, и у меня не было никакой надежды их опередить или хотя бы распугать. Наоборот, я начал опасаться, как бы они меня не обнаружили в моём укрытии. Я оглянулся: ни одного деревца не было поблизости!
Какой ужас.
О рыбе я уже не думал, какая там рыба! Крыс становилось всё больше, мне надо было искать путь к спасению. Единственным безопасным местом была река, но как быть — ведь я не умею плавать!
Не успел я об этом подумать, как увидел огромного медведя. Он шёл вдоль берега реки и благодушно озирал окрестности. Крысы, завидев медведя, остановились, потом стали пятиться. Наконец, они обратились в позорное бегство. Я вздохнул с большим облегчением. Вместе с тем я понял — увы! — что рыбы мне не видать как своих ушей. Мохнатый разбойник сам не прочь был ею полакомиться. Вот он приблизился к тому месту, куда Полкан вытаскивал свою добычу, и как раз в это время пёс вышел на берег с очередной рыбой в зубах. Он сразу увидел косолапого гостя. Секунду-другую оба смотрели друг на друга с полным недоумением…
Пёс спохватился первым: он выронил рыбу, жалобно заскулил, заметался по сторонам, повернулся — и со всех ног кинулся обратно в воду! Медведь — за ним. И вот они уже оба плывут по реке — пёс в страхе подгребает на самую середину, медведь плывёт следом.
Я весь встрепенулся от радости: вот это удача! Теперь я могу, наконец, без хлопот поужинать!
Я вышел из моего укрытия и подошёл к рыбинам, лежавшим на берегу. Одна из них ещё трепыхалась. Не успел я как следует её обнюхать — она высоко подскочила и шмякнулась о землю. От неожиданности я вздрогнул и отпрянул. А потом… О, чудеса! Рыба стала на моих глазах увеличиваться в размерах. Вскоре она превратилась в огромное чудовище величиной с хозяйский диван. Её красный рот, полный зубов, казался мне сделанным из меди. Рыбина стала извиваться, пытаясь схватить меня… О!!!
Этого я не мог вынести.
Уже второй раз в моей жизни моя закуска пыталась слопать меня самого! Я кинулся прочь, метнулся к обрыву, заросшему травой, и стал по нему карабкаться. Выше, выше… При этом я всё время чувствовал, что рыбья пасть вот-вот захлопнется над моей головой…
В этом месте молодой Хозяин прервал свою игру, и я очнулся. Оказалось, что я вишу почти под потолком на одних передних лапах, вцепившись в настенный ковёр. Хозяин смотрел на меня с явной озабоченностью.
— Ну ты даёшь, кошара, — сказал он. — Ты хоть соображаешь, что делаешь?
Я осторожно спустился со стены на пол, потряс головой, сказал: «Ф-ф-у!» — и начал вылизывать себе хвост. Мне кажется, что и вы на моём месте ничего бы лучшего не придумали.
— Понимаю, понимаю, — согласился Хозяин. — В чём-то ты прав. Я, конечно, не Моцарт. Но неужели я так уж отвратительно играю, что тебе сначала понадобилось залезть в футляр от контрабаса, потом сунуть голову в тромбон, а после этого — вскарабкаться на стену?
Мне стало так стыдно, что я промолчал и даже не посмел поглядеть в глаза Хозяину. Боже! Неужели действительно я, чёрный кот, вёл себя столь неподобающим образом?
— Ладно, продолжим, — сказал Хозяин (а у меня мороз прошёл по коже). — Теперь слушай внимательно и ни на какие тромбоны не отвлекайся, очень тебя прошу! Сейчас я попробую импровизацию на другую тему.
…Опять я потерял представление о том, где нахожусь: мне показалось, что я бреду по ночному лесу. Я — чёрный леопард! Мне здесь знакома каждая тропинка, я могу распознать каждый звук и каждый шорох. Я иду по своей охотничьей тропе и принюхиваюсь к запаху, который оставила моя четвероногая добыча… Она пока ещё движется по лесу, она не знает, что час её близок, она пока наслаждается запахами трав, шелестом листьев, вкусом лесных кореньев… Но Лучший Охотник Джунглей уже вышел на след, и быстрые ноги его, зоркие глаза его не дадут спастись тому, кто сейчас беспечно движется по тропе!
