Шизофрения: клиника и механизмы шизофренического бреда - [77]

Что касается элективной иррадиации во вторую сигнальную систему, то она у большинства больных не имела места или совершалась не сразу, даже у тех 8 больных, у которых условная реакция, дифференцировка и стереотип выработались быстро. Только у трех больных она совершилась сразу. У 5 она не удалась совсем, у остальных произошла не сразу: при замене непосредственного раздражителя словесным двигательная реакция оказалась задержанной. У некоторых больных элективная иррадиация во вторую сигнальную систему частично имела место, так как на словесный условный раздражитель, заменяющий собой непосредственный, больные реагировали словами «нажимать», «не нажимать», но двигательной реакции при этом не было.

Словесный отчет только у трех больных был полным отражением эксперимента, у других больных отмечалась его неполнота и неадекватность. Некоторые больные привносили в него бредовые высказывания и конфабуляции. Эту диссоциацию деятельности сигнальных систем нужно считать характерной для исследуемой группы. В некоторых случаях у больных, исследованных вновь после терапии, давшей улучшение, результат исследования изменялся к лучшему и элективная иррадиация совершалась.

Нарушение правильной совместной деятельности сигнальных систем нашло свое отражение и в другом отношении. Так, зрительные и слуховые раздражители (лампочки, гудки и др.), воздействуя на первую сигнальную систему, вместе с тем иррадиировали во вторую, и больные, не отличавшиеся обычно большой разговорчивостью, сопровождали исследование различными ненужными замечаниями, комментариями и вообще всякой «болтовней». У больной Ф., работавшей когда-то шофером, все исследование нашло свое искаженное отображение во второй сигнальной системе под углом зрения работы шофера. Каждый раздражитель, зрительный или слуховой, оживляя те или другие профессиональные воспоминания (следы бывших раздражений), вызывал, помимо двигательных, соответствующие словесные реакции, как, например: «остановимся», «поедем», «красный — это предупреждение» и т. п. Это нашло свое отражение и в словесном отчете. Приведем выдержку из протокола: «Что видели?» — «Лампочки; фиолетовая, красная, желтая, зеленая». «Что слышали?» — «Гудело, трещало». «Что делали?» — «Где надо было, нажимала, на тормоз нажимала, а где надо — совсем останавливалась». «Когда нажимали?» — «Если треск, значит около гаража остановиться, может быть сзади, за машиной что-то… приостанавливалась иногда или нажимала». «А гудок?» — «Сначала нажимала, а потом нет, ведь мы не по железной дороге едем», «А на лампочки?» — «На красную и фиолетовую нажимала, а на белую иногда — это трамвай». «На какие не нажимали?» — «На желтый — это предупреждение, подъедем к светофору и надо остановиться».

Очаг возбуждения, отражающий трудовую деятельность больной в прошлом, оживляется под влиянием близких ему зрительных или слуховых раздражителей, принимает инертный характер и в течение всех исследований дает иррадиацию возбуждения во вторую сигнальную систему. Последняя искаженно отображает все исследование, что иногда отрицательно сказывается на деятельности первой сигнальной системы, хотя в конечном итоге не препятствует выработке условной реакции, дифференцировок и стереотипа.

У многих больных, у которых не удалось выработать стойкой временной связи, мы могли констатировать также такое отрицательное влияние измененной в своем функционировании второй сигнальной системы на деятельность первой сигнальной системы. Клинически у этих больных отмечались черты эмоциональной выхолощенности, излишнего педантизма, формализма, склонность к резонерству. Они старались по их словам, «точно придерживаться команды», хотя словесные подкрепления экспериментатора («правильно» или «не нажимайте») могли бы дать правильное отображение во второй сигнальной системе задачи исследования. У одной больной это постоянное «вмешательство» патологически измененной второй сигнальной системы в деятельность первой, препятствующей формированию временной связи, сказалось особенно демонстративно.

Приведем вкратце данные из ее истории болезни и эксперимента.

Больная А., 50 лет. Больна, по словам мужа, несколько лет. Около года назад появились идеи ревности, преследования и значения. Показалось, что она беременна, усматривала многозначительные слова, намеки и взгляды окружающих. Замечала, что ее снимают в фильме. В статусе отмечается некоторая суетливость, амбивалентность, идеи самообвинения, преобладают идеи отношения и особого значения: она — объект научного изучения, для нее создается особая обстановка, все делается специально для нее, в словах и жестах окружающих видит намеки, знаки и т. п. В словесном эксперименте — тенденция к многословесным реакциям, которых оказалось 26,6 %.

Больная подвергалась исследованию по двигательной методике с речевым подкреплением в течение шести сеансов. Условная реакция на зеленую лампочку образовалась на 9-м сочетании, но оказалась непрочной, быстро угасала. Еще менее прочной оказалась условная реакция на звонок. При последнем исследовании сохранилась условная реакция на красную и зеленую лампочки, дифференцировочное торможение на желтую. Выявились фазовые состояния (уравнительная и парадоксальная фаза) на свет и звук. Передача во вторую сигнальную систему не произошла. Во время исследования больная все время рассуждает, колеблется, задает вопросы, не слушая ответов и не учитывая подкрепления экспериментатора.