Шиворот-навыворот. Глеб и Ванька - [23]
Первое, что почувствовал Глеб, проснувшись — адская жара. Стоило открыть глаза, как они тут же непроизвольно зажмурились от ослепительного света. В наступившей темноте долго плавало размытое очертание огненного круга. По вискам щекотно сползали слезы. Глеб попробовал поднять руку, чтобы прикрыть лицо и не смог. Попытался перевернуться… и обнаружил, что не может пошевелиться. Тогда он осторожно приподнял веки и сквозь дрожащую щеточку ресниц увидел солнце. Опять потекли слезы, и глаза пришлось закрыть.
После нескольких тщетных попыток удалось повернуть голову. Щеку обожгло, будто он лежал на включенной конфорке. Терпеливо переждав боль, Глеб снова попытался осмотреться. Перед ним оказался песок. Почти белый, мелкий, занимающий все поле зрения. Именно этот раскаленный солнцем песок и обжег щеку.
Глеб прикрыл веки и повернул голову в другую сторону, где обнаружил ту же картину. «Солнце, песок… Пляж?» — мысли в голове походили на пузыри, плавающие в вязкой жидкости. Они медленно, словно нехотя, поднимались вверх и лопались, исчезая без следа. Глеб скосил глаза и разглядел свою руку, неподвижно лежащую на песке. «Точно — пляж» — бесшумно лопнул еще один мысленный пузырь.
Где-то совсем рядом было море. Слышно было шуршание набегающих на песок волн, и чувствовался соленый морской запах. Отчаянно захотелось окунуться в прохладную ласковую воду. Глеб затрепыхался, задергался, как рыба на берегу… Бесполезно. Кажется, невыносимая жара растопила все кости и мышцы, превратила тело в нечто аморфное, напоминающее забытый на батарее кусок пластилина.
Мысли путались, перед закрытыми глазами плавали разноцветные пылающие кольца. Он в последний раз попытался сдвинуться с места и с облегчением понял, что теряет сознание. Темная засасывающая пустота была благом — там не было солнца…
Открыв глаза в следующий раз, Глеб с ужасом понял, что все еще находится на том же пляже. Распластанный как медуза на песке. Неподвижный и беспомощный. Все повторилось — попытки сдвинуться с места, слезящиеся глаза, ожоги от песка и солнца… и блаженная прохладная темнота.
И снова, и снова, и снова… Сколько раз проворачивалось пыточное колесо кошмара, Глеб не знал. В какой-то момент он решил, что умер, и адский пляж — это его собственный, персональный загробный мир. И все бесконечное посмертное существование он проведет, мучаясь от нестерпимой жары и собственного бессилия.
Выплывая из очередного беспамятного провала, он успел подумать: «Нет, не хочу…», как вдруг понял — что-то изменилось. Жары не было! Давно растрескавшиеся губы, распухший язык, пересохшее горло ласкал вкусный прохладный воздух! Все еще не рискуя открыть глаза, он осторожно поднял руку — удалось! — и прикрыл ею лицо. И только тогда решился посмотреть вокруг. Зеленые обои с разноцветными геометрическими фигурами, стол, компьютер, Ванькина кровать. Черное кресло на колесиках, в котором, уронив голову на грудь, спит мама. Кошмар закончился! Глеб лежал на кровати в своей комнате!
Глава 8. Подменыш
— Ваня! — позвала мама слабым голосом из комнаты мальчиков. Родители настояли, чтобы на время болезни старшего брата он спал на диване. Ванька сунул голову в проем.
— Что?
Мама обнимала очнувшегося Глеба. Целовала в макушку, щеки, нос, глаза.
— Наконец-то! Родной мой, мальчик мой. Ваня, Глебушка очнулся. Ваня, поставь чайник.
Ванька вдруг испытал острый приступ ревности. Задышал часто-часто, пытаясь удержать рвущиеся наружу слезы. Как бы ему хотелось быть сейчас на месте брата. Мама, сама больная — черные круги вокруг глаз, красные пятна на белых щеках, запекшиеся губы — трое суток просидела у постели Глеба, которыйтвалялся без сознания с температурой за сорок.
— Мам… Ты чего? Ну, не плачь, — сказал Глеб. — А ты чего-то такая…
— Так я тоже заболела, — сквозь слезы улыбнулась мама. — От тебя, наверное, заразилась. И Ника. И папа. Один только Ванька вон у нас здоровяк, если бы не он уж и не знаю, как бы мы справились.
— Что с ними?!
— То же самое — голова болит, температура… Правда, не такая ужасная, как у тебя. Похоже, эпидемия началась. Доктор со скорой сказал, чуть ли не весь город болеет. Да это неважно. Главное, что тебе лучше. Кушать хочешь, сынок?
— Нет. Только пить.
Он сделал попытку встать с кровати.
— Куда?! — вцепилась в него мама. — Ваня, что стоишь, дуй на кухню, принеси брату апельсинового сока, только горячей водой разведи.
— Да знаю я!
Мама снова повернулась к старшему, уже позабыв о нем:
— Как ты себя чувствуешь? Болит что-нибудь? Голова? Горло?
Ванька поплелся на кухню. Последние три дня, когда вся семья слегла, он только и делал, что бегал по магазинам, выполняя мамины поручения, заваривал чай, варил куриный суп. И мама не разу его не обняла и не поцеловала. Только приказы отдавала — сделай то, сделай это, выпей витамины, надень шапку… Жизнь — отстой!
Электрический чайник зашумел.
Вряд ли мама так же за него переживала бы. Любимый сын у нее есть, дочка вон тоже. А он лишний. Кругом. Совсем никому не нужен — ни родителям, ни даже Кити Злюке. Ну, почему он такой невезучий? Даже грипп его не берет! Лучше бы это он заболел и умер. Хотя все равно никто бы не заметил.
На первый взгляд, этот мир почти идеален. Насилие — минимально, органы правопорядка — отсутствуют, зато развиты благотворительность и социальные службы. Рай? Утопия? Отнюдь. Ведь есть города, а есть — Город. Темный Город. Мир-тюрьма. Мир, куда совершившие недопустимое попадают во сне. Мир бесконечного страдания. Кто бы ты ни был, какое бы положение ни занимал в обществе, знай: наказание — неизбежно. Кара — неотвратима. Уснув — можно не проснуться.В этом уверены все.Но так ли это на самом деле?..
В этой книге объединены два произведения Л. Лагина: сказочная повесть «Старик Хоттабыч» и роман «Голубой человек». Но объединяет их не только общая обложка - мягкая ирония автора, сказочно-фантастические действия в реальном мире и многое, многое другое.
Остров Ис зажат меж двух вселенных: Миром Надёжности и Миром Ненадёжности. Первый – хорошо вам знаком: здесь играют в компьютерные игры и смотрят кинофильмы. Второй – мрачен и непредсказуем: там обитает загадочный Призрак, воплощение зла, там строятся глобальные заговоры, а на карте можно найти Море Ожогов и Прожорливую пустыню. Ис – перевалочный пункт между реальным и магическим измерениями: колдуны и рыцари этого острова противостоят Призраку, а на досуге – смотрят кино и играют в компьютерные игры. Юный Гиймо был обыкновенным школьником, пока не стал учеником Кадехара, могущественного колдуна.
Гиймо, ученик колдуна, вернулся из Мира Ненадёжности героем и спасителем: отныне его имя у всех на устах, а пройти по улицам неузнанным уже не получится. Правда, теперь Гиймо реже видится с друзьями: у всех свои заботы, своя учёба, своя миссия. Жизни обычного школьника больше не будет – Гиймо нужно запереться в монастыре Гифду и постигать колдовство на новом уровне, в любой момент ожидая вторжения Призрака. Однажды в Гифду появляется загадочный владыка Ша – человек, непостижимым образом связанный и с пропавшей Книгой звёзд, и с тревожными новостями из мира монстров, и даже с учителем Гиймо – мудрым Кадехаром.
Мальчик Людо живет в горной деревушке. Больше всего на свете он любит ухаживать за своим старым конем по имени Ренти, но однажды зимним вечером конь исчезает. Мальчик отправляется на поиски и… попадает в волшебную пещеру. Оказывается, его старый друг Ренти – на самом деле звездный конь, который должен следовать за солнечной колесницей. Теперь выбор за Людо: вернуться домой или сопровождать своего друга в путешествии по чудесной звездной стране. Впервые на русском языке!
У юной драконихи по имени Авантюрина, живущей в горной пещере, храброе сердце. Чтобы доказать свою смелость и решительный нрав, она покидает родительский дом и отправляется на поиски приключений. Но бедной Авантюрине не везёт: коварный маг превращает её… в самую обычную девочку. Никаких больше острых клыков, широких крыльев и огня, извергающегося из пасти… Одно только храброе сердце. И новая страсть – шоколад!
Собрание сочинений творческого сообщества Заповедник Сказок.