Шипы Черного Ириса - [32]

Я удивленно моргнула.

— Да, если вампира не обучать, не давать ему защиту и покровительство, то его очень быстро убивают. Людей много, слишком много. А сильных среди нас мало. Поэтому ты останешься со мной, пока я не удостоверюсь, что ты сможешь прожить хотя бы век одна.

— А потом? — с надеждой спросила я.

Он усмехнулся.

— Потом мы проведем ритуал, и я сниму с тебя свои оковы и перестану быть твоим Создателем.

Я задумалась, но все-таки решилась спросить:

— А можно вопрос?

— Ты можешь задавать мне любые вопросы, мое уникальное недоразумение! — его улыбка стала почти счастливой.

— А птенец может убить своего Создателя?

Улыбка померкла, но тут же превратилась в ехидную усмешку. Зеленые глаза блеснули так ярко, что мне показалось, осветили кожу вокруг глаз.

— Конечно! Если Создатель не отдаст Приказа о запрете на подобное. Честно говоря, это обычное дело среди твоих сородичей.

Я опустила взгляд, немного порассматривала его рубашку, послушала слабые удары сердца — не больше пяти в минуту. Затем снова подняла на него взгляд. Мне хотелось, чтобы он видел мои глаза. Хотя они уже начинали немного ныть от слез.

— Тогда я хочу, чтобы вы дали такой Приказ мне, — я надеялась, что мой голос прозвучит решительно и гордо, но не вышло. Громко говорить я все еще не могла.

Его усмешка перешла в разряд оскала. Злобного, хищного, жестокого.

— Хочешь убить меня, Аврора? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Я ненавижу вас, Амадей! — сказать это получилось легко. — Не знаю, сколько прошло времени с момента нашего знакомства, но за последние часы вы причинили мне слишком много боли. Я могу легко предположить, что в какой-то момент захочу убить вас.

— И ты боишься проиграть? Думаешь, что я разорву тебя за попытку? Поэтому и просишь, чтобы сохранить себе жизнь?

— Нет, если я решусь на попытку убить вас, я буду готова и к последствиям. Вы приказали мне не совершать самоубийства, но это не значит, что я стала бояться смерти. Я даже понимаю, что никогда не сравняюсь с вами в силе, и вы в любом случае убьете меня. Я просто не хочу благодаря вам превратиться в чудовище, которое решит убить того, кто подарил ему новую жизнь. Для меня вы фактически отец или что-то вроде того. И я не хочу стать существом, уничтожающим самого близкого. Это против всех моих ценностей. Против всего, во что я верю. А что вы сделаете с моим сознанием, я боюсь даже представить. Хочу, чтобы у меня осталась хотя бы эта маленькая ниточка. Осталось хоть что-то мое, — по щекам опять потекли слезы. Я осознавала, что он не поймет. Но не могла не попросить.

Зеленые омуты смотрели прямо в глаза. Амадей медленно провел пальцами по моим щекам, вытирая слезы. Потом склонился и поцеловал ресницы. От него пахло кровью: человеческой, своей и… моей. Но еще от него пахло туманом, дождем. Чем-то таким близким…

Его поступок был нежным, добрым, почти интимным. Но когда он выпрямился, я увидела злость в глазах и сталь.

— У меня еще никогда не было птенца, который ненавидел бы меня с первой ночи! — прошипел он.

— Думаю, у вас никогда не было и птенца, которого вы бы так презирали! — в тон ему ответила я.

Он дернулся и отстранился от меня.

— Ты все еще чувствуешь меня? — в его голосе было неподдельное удивление. И я очень хотела ему не верить. А потому и не поверила.

— Да.

Он моргнул. В комнате повисла тишина. Я смотрела ему в грудь и слушала слабые удары. Теперь они не звучали громко и ясно, а лишь чуть слышно напоминали о себе. Мне хотелось протянуть ему бокал. Сделать хоть что-то, чтобы сердце опять забилось медленно, но раскатисто, как удары грома в грозу. Но я знала, что этого делать не стоит. Он не оценит, если я спрошу, что могу для него сделать.

— Я не отдам такой Приказ! — почти не шевеля потрескавшимися губами сказал мой Создатель. — Если когда-нибудь ты будешь готова к моему убийству, я буду только рад! Молись, чтобы я был все еще в этом мире к тому моменту.

Я вздрогнула от этих его слов. От одной только мысли, что с ним может что-то случится, у меня внутри все сжалось, а монстр поднял голову. Я даже почувствовала, как потеплело и зачесалось небо — клыки просились на волю. Сжала челюсти, чтобы унять новую часть себя.

Амадей истолковал мои действия по-своему:

— У меня слишком много врагов. Это факт бытия, Аврора. Вынужден признать, что меня могут предать смерти намного раньше, чем ты будешь готова к возмездию. Так что приложи все силы к тому, чтобы быть первой в схватке за мою голову.

Он молча принялся меня поить. Когда пошел уже третий бокал с его кровью, он вдруг ухмыльнулся и тихо сказал:

— Вообразить не мог! Я желал пригласить в этот мир новую Рокто — надежду расы. А если ты меня убьешь, то, получается, я возродил собственную гибель… а Вечность не лишена прекрасного чувства юмора! — и тихий, совершенно искренний смех, будто он и правда усмотрел в этом что-то смешное.

Меня этот смех пробрал до костей и напугал лучше всяких угроз.

Вампир плавно поднялся со мной на руках. И только сейчас я рассмотрела, что уголок из двух кресел и столика разрушен. Кресла валялись в разных концах комнаты. Ковер был разорван и, кажется, прожжен. Столик выброшен в коридор. По стенам и полу пошли крупные трещины, которых раньше не было.