Ship's Life, или «Океаны нам по щиколотку!» - [134]

— Что?! — завопил он, вскочив со стула. — Вот увидишь! Я тебе докажу, что я могу. Однажды приедешь ко мне в Лос-Анджелес, а к тому времени я буду играть не хуже Коби Браянта, и мы с тобой сразимся!

Алина расхохоталась, ее ожидания подтвердились на сто процентов.

— А ты мечтатель.

— А вот посмотришь, — он вдруг заглянул ей в лицо и кивнул. — однажды ты просто не сможешь сказать нет.

Снова что-то такое промелькнуло в его глазах, что Алину тряхнуло как зарядом электричества. Каждый раз под его взглядом она чувствовала, что этот пухлый барабанщик будто видит ее изнутри, читает самое сокровенное и знает то, что ей не подвластно. Она изучающее посмотрела на него, но тут же отвела глаза в сторону, предпочтя снова спрятаться за стеной колкости и напускного безразличия:

— А ты опять пьян.

Он грустно улыбнулся.

— Не пьян, а пью. И что? — в бутылке, которую он держал в руках, почти ничего не оставалось, а на столике стояло уже несколько пустых.

— Могу я спросить, зачем?

— Потому что я несчастлив здесь. Вот зачем. — ни малейшей грубости не прозвучало в его голосе, скорее, только отрешенная усталость. — а вот ты, скажем, счастлива?

Алина отхлебнула виски и задумалась. Море, солнце, опендек, звезды, новые люди, язык, и даже работа. Слишком много мужчин, этот факт ее смущал, но пока еще забавлял. Да, она была счастлива, причем счастлива так, как может никогда не была счастлива с мужем, которого, как ей казалось, она любила всем сердцем.

— Да. Очень!

— Серьезно? — удивился Джош. — Нас погано кормят, вы работаете, как черти, каюты маленькие. Еще и осень уже почти. И ты счастлива?

— Глупости какие. Ни один из перечисленных тобой моментов не может сделать меня несчастной. По-моему это глупо расстраиваться из-за еды. Кормят и ладно. Ты посмотри вокруг. — Джош невольно оглянулся, и девушка смутилась. — Да, нет. Я не имею в виду бар. Я в общем. Ты представляешь мы на корабле. На огромном белом корабле, плывущем посредине Средиземного моря, ты выходишь на палубу и чувствуешь соленый ветер, брызги, видишь звезды и туманы… Да ради одного этого стоит тут находиться! А шторм! Ты когда-нибудь выходил в шторм на палубу?! Это же вообще неописуемо, видеть взбесившуюся стихию, быть в самом центре событий, чувствовать дрожь судна, прижимаясь к стене, когда ветром тебя готово снести в воду и почти невозможно дышать, прячась от волн, но стоять и замирать от восторга… Это ли не счастье? Ты думал о том, сколько людей лишены этого в жизни? И как счастлив ты, имея возможность жить жизнью океана?

Джош, затаив дыханье, слушал ее и описанные девушкой картины проносились у него перед глазами, а девушка между тем продолжала:

— А люди. Джош. Тут встречаются такие люди, которых ты никогда бы не встретил на берегу, артисты, певцы, музыканты, писатели, фотографы… Я столько интересных личностей за всю свою жизнь не встречала.

— Это уж точно. — одними губами произнес барабанщик, откровенно любуясь девушкой, которую задел за живое его вопрос. С сияющими глазами она доказывала ему то, что он знал и чувствовал сердцем, но в тоже время этих причин сейчас ему почему-то было не достаточно.

— А баскетбол? Где еще можно играть посреди моря в баскетбол? А порта? А новые страны? Ты вот сам откуда?

— Калифорния. Штаты.

— Ты, сидя в своей Калифорнии, когда бы ты выбрался в Норвегию? Увидел бы ты когда-нибудь серые скалы, глубокие фьорды, прозрачные озера, где викинги ходили. Викинги! Представляешь? И Ирландия? Англия? Да мы же тут всю Европу проплыли! Голландия, Италия, Франция! Сколько песен можно об этом написать, в конце концов, ты музыкант или кто? Ну, что не согласен? Это все не повод для счастья?

— Тихо- тихо, — согласен, конечно. Тебе стихи писать нужно, ты не пробовала? У тебя бы получилось.

Этот совет вызвал у Алины вполне понятную скептическую усмешку:

— Ага. Возьму на заметку. Просто иногда люди не понимают своего счастья. — она помолчала, криво ухмыльнувшись, — всегда кажется, что лучше там, где нас нет, а трава зеленее на газоне у соседа.

— Да нет. Дело не в этом.

— А в чем?

— Иногда боли слишком много бывает. Столько, что и солнечный свет не видишь, не то, что страны другие.

— То, что нас не убивает, делает только сильнее. Я этой зимой чуть не умерла, ну так не умерла же. — пожала она плечами. — у всех бывают трудные моменты. Тебе, похоже, просто нужен друг. И… — тут она хитро улыбнулась. — Баскетбол.

Джош повертел в руках бутылку и покачал головой:

— Пообещай мне одну вещь.

Алина слега удивилась:

— Какую?

— Оставайся всегда такой, какая ты сейчас. Пожалуйста. Так я буду верить, что где-то рядом живет счастливый человек.

Она вздрогнула и пытливо посмотрела ему в лицо, словно пытаясь разглядеть, что же ее так волновало в этом человеке. Что-то в нем было такое, близкое и далекое одновременно, что-то родное и что-то до смерти пугающее.

— А какая я сейчас? Откуда ты знаешь?

— Ты живая. И твоя энергия из этого бара выливается прямо. Ты… Ты, похоже, действительно счастлива.

— Счастлива. — проворчала она, вдруг вспомнив, почему она тут, и залпом выпив оставшееся виски, — Марк! Повтори, пожалуйста. Влипла я, как муха в паутине.