Схимники. Четвертое поколение - [30]
Я отошел недалеко от тракта. Уютная полянка, окруженная со всех сторон вековыми дубами и густым подлеском, оказалась идеальным местом. Во-первых, кроны деревьев давали хоть какое-то укрытие от текущих с неба потоков воды. Ну а во-вторых, небольшой холм, верхушкой которого и оказалась поляна, не позволял воде скапливаться.
Немного подумав, я развел маленький костер. С ним осенняя ночь представлялась уютнее. Настало время подумать. А я любил делать это, глядя в пламя. А еще в такие моменты вспоминался брат мой Атаман. Как он когда-то бранил меня за эту привычку! «Никогда, – кричал он, – никогда не смотри в пламя! Когда отводишь взгляд, некоторое время глаза твои ничего не видят! Это дает преимущество врагу!»
Воспоминания об Атамане всегда вызывали на моем лице теплую улыбку. Не скажу, что мы были особо близки, и все же его прямота и открытость подкупали. В молодости он всегда говорил, что думал, но редко думал, что говорит. Обучение не изгладило в нем этой черты, хоть и смягчило ее.
Сплю я мало. В случае необходимости могу не спать вообще. Да и погода как-то больше располагала к воспоминаниям. До сих пор я не задумывался, как это странно прожить с людьми бок о бок тридцать лет, а потом разойтись и не искать встреч хотя бы изредка. Но именно такая ситуация сложилась у меня с братьями и сестрами.
Глухой топот копыт прорвался сквозь шум дождя и нарушил плавное течение моих мыслей. Кто-то несся по ночной дороге, не щадя скакуна. Мне в общем-то не было дела до ночного путника, но стало интересно, кому не сидится под крышей в ненастную осеннюю ночь. С холма дорога была видна прекрасно. Достаточно лишь встать. Грунтовый тракт превратился в сплошное болото. Всадник – настоящий самоубийца, если гонит коня галопом.
Я не сразу смог разглядеть его. Атаман, как всегда, оказался прав: после того как долго смотришь в огонь, зрение подводит. Еле различимый силуэт. Кажется, двое на одном коне. Еще любопытнее. Я прислушался. Отдаленный стук копыт. Похоже, парочка уходила от погони. Это объясняло спешку. Правда, их шансы на успех я оценил как крайне низкие. Даже погода ополчилась против беглецов.
Конь вдруг поскользнулся в грязи и сбросил седоков. Один из них попытался прикрыть второго, защитив своим телом, и в результате приземлился очень неудачно, на левое плечо. Вывих в лучшем случае – определил я. А в худшем – перелом. Они поднялись на ноги. Тот, который вывихнул плечо, был на полголовы выше. Плащ второго распахнулся, и я увидел женское платье василькового цвета, заляпанное грязью. Да, мое зрение позволяло различить даже такие детали, к тому же подобрался я уже достаточно близко. Первый всадник обернулся назад, в сторону приближающихся звуков погони.
– Не уйдем, – обреченно произнес он приятным хрипловатым голосом.
Я рассмотрел обладателя этого голоса достаточно хорошо. Мягкий овал лица, на котором еще не было даже юношеского пушка. Тело защищала добротная кольчуга, на голове – конический шлем с поносьем и бармицей, прикрывающей шею сзади. Одет как княжий дружинник. Из-под кольчуги виднелся расшитый подол длинной рубахи. Когда-то она была белой, но непогода убила эту белизну без жалости. Поморщившись от боли в вывихнутом плече, дружинник обнажил меч. Клинок вышел из ножен словно бы неохотно, подставляя свой тусклый блеск и безупречные изгибы под струи дождя.
– Не надо, – попросила спутница дружинника тихим мелодичным голосом. – Они убьют тебя.
– Я знаю каждого из них, кто на что способен, – ответил тот. – Спрячься. Для нас главное – захватить двух коней. Дождь скроет наши следы.
– Лучше я вернусь.
– Струсила! – На лице дружинника, бледном от боли, проступил румянец гнева. – А как же все твои слова?!
– Они убьют тебя! – закричала девушка. – Что мне весь этот мир, если ты примешь смерть?!
– Я справлюсь, – твердо заявил юноша.
Я покачал головой. Лет пятнадцать, от силы – шестнадцать. Еще не бреет бороды, но движения четкие. И клинок великолепной работы, не иначе родовой. Сын какого-нибудь местного боярина? Таких хорошо обучают воинскому делу. Если его попытаются взять живым, у парня имелся шанс отбиться.
– Спрячься, – повторил он свою просьбу. – Я не смогу драться, если придется еще и защищать тебя.
Их лошадь, хромая, отошла в сторону, туда, где можно было спрятаться от разбушевавшейся стихии под ветками деревьев. Девушка еще колебалась, осматривая подлесок затравленным взглядом. И вдруг глаза ее встретились с моими. Она испуганно вскрикнула. Ее спутник резко обернулся навстречу новой опасности, при этом опять потревожив вывихнутое плечо и зашипев от боли.
Какое-то время мы просто смотрели друг на друга. Меч дружинника опустился к земле. Мы оба были в недоумении. Он не мог вообразить, какой безумец станет бродить по лесу под таким ливнем. Я же не мог поверить, что девушка заметила меня. Поразительная наблюдательность для той, в чьих жилах течет благородная кровь.
– Помогите, – вдруг тихо прошептала она. Только губы шевельнулись. Даже ее спутник ничего не расслышал, а вот для меня это прозвучало как крик.
А почему нет? Она наверняка давно просватана за какого-нибудь князя-боярина, хоть ни разу в глаза его не видела. А молодой дружинник станет просто дружинником, потом опытным дружинником и все это время будет видеть ее с супругом, не в силах протянуть руку к той, кого выбрало его сердце. Эти двое решили нарушить вековые обычаи и вырваться из клетки. Разве не к этому звало мое учение?.. Впрочем, о нем я расскажу позже.
Каково это – жить в мире устоявшихся догм, в мире, где давно за тебя решили, что правильно, а что нет, как тебе поступать и думать? А каково это, когда подобный мир рушится, когда на смену определенности приходит вакуум, когда осознаешь, что есть те, кто выше правил, обязательных для тебя? Каково это – учиться принимать самостоятельные решения, подобно тому как ребенок учится ходить, спотыкаясь, падая, набивая синяки и шишки?Когда мечей и магии недостаточно, чтобы пробиться сквозь завесу лицемерия, когда весь мир восстает против тебя, объявляя награду за твою голову, когда образ жизни отцов больше не подходит для детей, – нужно нечто большее.
В имперском XIX веке, эпохе броневиков и дирижаблей, настал роковой год Противостояния. С красной планеты вновь летят корабли пришельцев, набитые жестокими воинами, страшным оружием и невиданной техникой. Мир ждет чудовищного нашествия. Вновь небеса расколоты грохотом падающих темных звезд. На кого надеяться, когда техника бессильна? Дочь кровельщика, принцесса, юная графиня, жандармский прапорщик, инопланетная шпионка - что связывает их вместе? Тайная клятва! Объединив силы, они резко меняют ход межпланетной войны и судьбы мировых держав.
Около двадцати лет прошло со смерти Хансера. Его деяния превратились в легенду, а сам он стал символом для всех плутонцев. Но сумел ли он достичь того, чего хотел? Те, кто назвал себя иллюминатами, вырвались из бесконечного круга доменовских войн, но так и не смогли порвать с прошлым. На смену соратникам Хансера идет молодое поколение просветленных. А тем временем на Плутоне вынырнул из безвестности сын Хансера.Удастся ли ему попасть на Луну? Кем станет для доменов этот прерывающий нить, испытывающий стойкую ненависть ко всему миру высших? Почему его род считается столь важным, что самые разные силы сплелись в клубок противостояния вокруг одного-единственного человека? И захочет ли амбициозный сын Хансера стать слепой игрушкой в их руках? Второй акт драмы прерывающих нить начинается на их родной планете.
Слишком многое изменилось и продолжает меняться. Каково это встретить ту с которой был в своей одной из жизней? Каково вновь всё это вспоминать и оглядываться. Задаваться вопросами… Вопросами от которых больно. За спиной в каждом из миров было что-то или… Кто-то… Оставлен. Шутки кончились. Больше нет возможности убежать и спрятаться. Они находятся за спиной… Уязвимые и слабые. Те, кто стали для меня всем. Первая жизнь уже давно похожа на негатив… От человека слишком мало осталось. Что же… Буду защищать их как умею… Как привык.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…