Шикарная женщина бьет тревогу - [44]

Иоланда и Арно приняли решение покинуть страну до истечения назначенного срока и найти убежище в нейтральной Швейцарии. Не от полиции — от меня.

Как выяснилось позже, в этот вечер Иоланда совершенно не испытывала позывов к прикарманиванию чужой собственности. Хрупкая бабулька в пылу фламбирования получила старческий сдвиг по фазе и слегка перепутала, где сложила свои драгоценности. Оные никогда не входили в контакт с бортиком над раковиной, а лежали в девственной нетронутости на сливном бачке в кабинке, где старушка отливала бурлящий испуг.

Пока Урс объяснял мне все это (я по-прежнему стояла перед входом в «Альтен Ценшойер», зажав к кулаке жакетик от Диора, а он ласково отирал мне полой своей рубашки потеки макияжа), Арно и Иоланда в накинутом без всякой нужды на плечи пиджаке супруга в гордом молчании прошелестели мимо нас к автостоянке. Им не потребовался переводчик, чтобы однозначно понять мои инсинуации.

Кельнеры, пожарные и бабульки толпились за окнами ресторана и таращились на эту картину с градацией реакций от «быть шокированным» до «скалить зубы».

Ну вот, еще одним заведением, куда мне вход навсегда воспрещен, стало больше.

17

КОННИ

Per aspera ad astra [106].

«По трудным дорогам к звездам», — говорил Сенека.

На следующее утро мой милосердный бог отправился в штутгартский бутик кожаных изделий, чтобы заснять последний писк моды: сумочки в стиле Помпадур — необходимый аксессуар современных законодательниц мод. С бахромой — для отдыха, из скромной крокодиловой кожи — к деловому костюму, усыпанные бриллиантами — к вечернему туалету. Кто, простите меня, будет выходить с сумочкой, в которую как максимум влезут два презерватива и одна кредитная карточка?

Пока я сидела за кухонным столом и размешивала традиционные мюсли с бананами и апельсинами в теплом молоке, мне снова ударило в голову, что вчера пришло еще одно письмо с шифром из «С-Трип». Куда же я его задевала?

Обычно я сваливаю почту на полку для шляп в стенном шкафу, или между телевизором и видаком, или на крышку унитаза в совмещенном санузле. Но сейчас эти потайные места взирали на меня, как сиротки.

Черт побери! Где же эта проклятая мазня?

Может, Урс нашел и вскрыл?

Может, он уже все знает? И пора впадать в панику?

Фу-ты — слава вам силы небесные! — письмо лежало нетронутым на кухне. Точнее сказать, я обнаружила его спустя пятнадцать минут в щели между раковиной и стиральной машиной. И то только потому, что, обшаривая все, нечаянно столкнула туда салфетку с кожурой апельсина.

«Привет!

Меня зовут Конни, и месяц назад я давала в «С- Трип» такое же объявление, как ты.

Тогда мне ответил один парень, который на первый взгляд казался в порядке.

Во всяком случае, вскоре он украл из моей квартиры личные вещи и документы, а потом пытался меня шантажировать.

Если с тобой произошло то же самое, позвони мне.

Я разыскиваю жертв этого подонка, чтобы принять соответствующие меры».

А вдруг это не полная чушь?

Я схватилась за мобильник и набрала указанный номер.

— Рихлинд, — недовольно ответил мрачный бас.

— Гопля, я, наверное, не туда попала? Мне бы Конни.

— Я слушаю.

Я сделала стойку. Этот мужик и есть Конни? Или наш шантажист не делает полового различия?

Я коротко представилась и, заикаясь, продолжила:

— Так значит… э… я получила от тебя письмо. По поводу моего объявления…

— Я сейчас не могу говорить, — рявкнул бас таким тоном, каким обычно отшивают людей, пытающихся навязать подписку на какое-нибудь издание.

— Мне нужно только имя! — настаивала я.

— Не по телефону! — прогрохотал(а) Конни. — Встретимся вечером. В десять у фонтана «Ганс им глюк» [107].

— А как я тебя узнаю?

Но на том конце уже положили трубку.

Я набрала рабочий номер Алекс и представилась ее стенотипистке как «икзекьютив эсистент»[108].

— Отгадай, что со мной только что произошло? — крикнула я в трубку.

— Не сейчас, у меня через пять минут заседание по персоналу, — фыркнула Алекс и положила трубку.

Я швырнула мобильник в миску из-под мюсли.

Великолепно! Мотайся, вынюхивай — плевать на то, что ставишь на кон собственные отношения, — жертвуй собой ради благородной цели, разгребай мусор, почернев еще больше, чем копатели гробницы Тутанхамона. И что получаешь за это? Благодарность? Содействие? Может, хотя бы интерес? Ничего подобного!

Я рвала и метала.

Ну, достали! Все, хватит! Сами ищите своего маньяка! У меня и своих дел по горло!

И тут снова зазвонил мобильный.

Я помедлила. Кто-то решил загладить свою вину? Нет, это не могла быть Конни — у нее нет моего номера. Раскаивающаяся Алекс, которую мучила совесть?

— Алло, ты наговорила мне на голосовую почту. По твоему объявлению. К сожалению, я только сейчас смог позвонить. Но мне обязательно надо с тобой поговорить.

Голос достал меня до печенок.

— Ты высокий блондин, голубоглазый, обаятельный, представительный, образованный, духовно развитый и жаждущий новых познаний? — процитировала я.

Он рассмеялся:

— Скажем, я высокий и жаждущий. Полтора из восьми пунктов. Не так уж плохо, а?

— Главное, что это как раз те полтора, которые я высоко ценю, — проворковала я.

«Что я делаю? Флиртую? Опомнись, золотко!»

— Ты умеешь приласкать женщину и выдрессировать бойцового пса? Ты — Аарс?