Шифропанки: свобода и будущее Интернета - [16]

ДЖЕЙКОБ: Тут есть кое-что, с чем я должен поспорить. Если ты создаешь систему, сохраняющую все данные о человеке, и при этом знаешь, что живешь в стране, законы которой могут заставить тебя выдать информацию власти, вероятно, тебе не стоит создавать такую систему. И есть разница между приватностью, вытекающей из политики компании, и приватностью, встроенной в систему изначально. Если люди для тебя – мишени, и ты живешь в стране, власти которой склонны смотреть на мир через прицел… Согласись, размести Facebook серверы в Ливии времен Каддафи или в Сирии при Ассаде, это оказалось бы жутчайшей халатностью. Тем не менее ни одна повестка национальной безопасности за последние год или два не связана с терроризмом. Их было около 250 тысяч, они касались чего угодно, но только не терроризма [64] . Компании знают, что происходит, и у них есть серьезные этические обязательства, вытекающие из простого факта: они создали свои системы и построили бизнес на том, что фактически продают пользователей. Это все даже не связано с технологией. Никакой технологии – чистая экономика. Компании решили, что важнее сотрудничать с властями, продавать своих клиентов, нарушать их приватность и быть частью системы контроля – чтобы потом тебе заплатили за то, что ты причастен к слежке, причастен к контролю, – чем противостоять власти, и теперь они – часть системы контроля. Они стали соучастниками и несут за это ответственность.

ЭНДИ: Этические обязательства – не главный коммерческий довод сегодня, верно?

Борьба с тотальной слежкой по законам физики

ЖЕРЕМИ: Самое время задать вопрос: где тут выход – как для индивидуального пользователя, так и для общества в целом? Существуют технические решения – скажем, децентрализованные сервисы, когда каждый хранит свою информацию у себя, или шифрование данных, когда каждый доверяет близким провайдерам, помогающим ему с шифрованием, и т. д. Есть политические решения, их мы обсудили. Я не уверен, что в данный момент мы можем решить, какой из двух подходов лучше. Мне кажется, мы должны реализовывать их параллельно. Нам нужно бесплатное программное обеспечение, которое любой желающий способен понять и модифицировать, и все могут удостовериться в том, что программа делает то, что должна делать. Я думаю, бесплатное ПО – одна из основ свободного онлайн-общества, оно позволяет всегда контролировать машину и не дает машине контролировать тебя. Нам нужна сильная криптография, чтобы информацию, предназначенную только для нас, не смог прочесть никто другой. Нам нужны средства коммуникации вроде Tor или криптофонов, позволяющие общаться только с теми, с кем мы хотим. Однако власти и отдельные компании всегда могут оказаться сильнее нас, «ботанов», и нашей способности разрабатывать и распространять эти технологии. При создании технологий нам способны помочь законы и средства, которыми располагают граждане, чтобы можно было установить контроль над технологией – пусть и не всегда в реальном времени – и наказывать тех, кто использует ее неэтично, нарушая приватность граждан.

ДЖУЛИАН: Я позволю себе определить то, что вижу, как разницу между американской и европейской перспективами шифропанка. Вторая поправка к Конституции США дает право на ношение оружия. Я только что смотрел ролик о праве носить оружие, который мой друг снял в США, и там над оружейным магазином висит плакат: «Демократия заряжена и на предохранителе». Это гарантия того, что в стране не установится тоталитарный режим, – американцы вооружены, и, если их доведут до ручки, они просто вынут оружие и силой вернут себе контроль над страной. Насколько этот довод серьезен в наши дни – интересный вопрос, ведь за последние тридцать лет появились самые разные виды оружия. Оглянувшись, можно сказать, что на деле тайные криптографические коды, не позволяющие властям за нами следить, были своего рода боеприпасами. В 1990-е годы мы вели большую войну, пытаясь сделать криптографию доступной всем и каждому, и по большому счету мы эту войну выиграли [65] .

ДЖЕЙКОБ: На Западе.

ДЖУЛИАН: На Западе мы ее выиграли, и наша победа – в каждом браузере, хотя сегодня итоги той войны власти пытаются переиграть множеством способов [66] . Важно то, что мы не можем доверять правительству и считать, что его слова не расходятся с делом, потому мы должны располагать базовыми криптографическими средствами, находящимися полностью под нашим контролем; для нас это своего рода оружие, и если шифр хорош, властям, как бы они ни пытались, не удастся взломать код и раскрыть нашу коммуникацию.

ДЖЕЙКОБ: Практически любая власть сегодня базируется на насилии или же на угрозе насилия. Криптография хороша тем, что никакой уровень насилия не поможет решить математическую проблему.

ДЖУЛИАН: Именно так.

ДЖЕЙКОБ: Тут есть важный момент. Это все не значит, что тебя не подвергнут пыткам или что власти не нашпигуют твой дом «жучками», не осуществят какую-либо диверсию. Но если правительство наткнется на зашифрованное сообщение, какой бы властью оно ни обладало, математическую проблему ему решить не удастся. Боюсь, эта мысль совершенно неочевидна для людей без технического бэкграунда – и нужно донести ее до них. Если бы мы могли решить все математические проблемы, это оказалась бы другая история, и, конечно, власть была бы способна взломать любой шифр.