Шейх Мансур - [9]

4

Известно, что процесс смены религиозных взглядов всегда бывает долгим, сложным и болезненным. Тем удивительнее достижение имама Мансура, сумевшего буквально за полгода добиться того, чтобы почти все чеченцы оставили древние полуязыческие обычаи и пошли за его учением. Под влиянием проповедей имама Мансура Чечня преображается. По примеру алдынцев жители других сел начали отвыкать от курения. Прекратили изготовлять и пить бузу — традиционный хмельной напиток. В центре каждого села появились шесты, на которые привязывались всякие находки — деньги, украшения, другие потерянные вещи. Люди становились добрее друг к другу, прощали кровников, соблюдали пост, ходили молиться в мечети. Безусловно, эти успехи объяснялись не только тягой населения к чистому исламу, ибо прочного внедрения его среди чеченцев мусульманское духовенство не могло добиться в течение веков, а личным примером имама и теми идеями, которые были оформлены в его религиозных проповедях. Мансуру удалось использовать морально-нравственный потенциал ислама для искоренения преступности и других пороков в чеченском обществе.

Добившись успехов в укреплении исламских законов в равнинных селах Чечни, завоевав авторитет и популярность среди этой части народа, Мансур начинает воздействовать на горные районы Чечни, где целые общества, формально приняв ислам, на деле придерживались языческих верований. Намечаются походы в земли карабулаков, ингушей и осетин, в соседние области — Кумыкию, Дагестан и Кабарду. Во всех этих районах среди местного населения имелись многочисленные сторонники имама Мансура, готовые при его появлении примкнуть к учителю и стать его мюридами.

В лагерь имама в селении Алды постоянно прибывали горцы из соседних уголков Северного Кавказа. Об этом свидетельствуют многочисленные донесения царских агентов, постоянно засылавшихся властями в стан Мансура: «Жители всех окружающих аул Алды деревень открыто готовятся к походу в горы для приведения всех тамошних жителей в магометанский закон». Сам же имам обращается в письмах и призывах к своим соотечественникам со словами: «Настало уже время ослабления беззаконий и торжества мусульман».

В донесениях агентов сообщалось о том, как Мансур во главе отряда приближенных разъезжает по горным селам Чечни и насильственным образом приводит здешних жителей к строгому соблюдению канонов ислама. «Наложив на страну трехдневный пост, — сообщает источник, — Мансур с приближенными своими мюридами стал навещать аулы, сопровождаемый священным песнопением. Жители повсеместно выходили к нему навстречу, каялись в грехах и обращались к тоба (покаянию), обязывались не делать дурных поступков, как то: не красть, не спорить, не курить табаку, не пить крепких напитков, но усердно молиться Богу, не пропуская назначенных для этого сроков».

Народ признал Мансура своим устазом, то есть наставником, данным от Бога. Люди так прониклись религиозным настроением, что прощали друг другу долги, прекращали тяжбы. В своих обращениях и воззваниях к мусульманам Мансур не предлагал ничего нового, но требовал повиновения и полного подчинения законам шариата. Необычным для этих мест было еще и то, что имам не делал различия между разными народами Кавказа, которые часто разделяла многолетняя вражда. Согласно заветам пророка Мухаммеда, он считал их членами одной мусульманской общины — уммы.

«Я, раб божий Мансур, — обращается Ушурма к кабардинским хаджи, — всем мусульманам свидетельствую мое почтение с желанием навсегда Божией над вами милости и блага. Притом вам, мусульманам, верующим в единого Бога и почитающим великого пророка Магомета, даю знать, что приходит уже последнее время и близко надобно оного ждать. Будьте к вере прилежны и подобострастны, не сделайтесь законопреступниками, за доброе поведение получите воздаяние от Бога, а за ослушание — гнев и погибель. Подданные же к россиянам, будьте к ним справедливы и не касайтеся до малейшей шалости, пока я с Россиею войду в разговоры, содержите сие свято; а если кто из вас сделает им шалости, то я с таковыми управлюся Божиею милостию, войски мои в свете возьмут верх и покорят другие народы, а вам надлежит до оного иметь терпение».

Письма Мансура с проповедями и призывами следовать чистому исламу приходят также в ингушские села. Письмо на арабском языке от 17 июня 1786 года адресовано наиболее влиятельным и авторитетным представителям ингушских фамилий в Тарской долине — Нагаю Казику, Нагаю Исмаилову, Метге Бекову, Карату Зевурову и «всему ингушскому обществу». В этом письме Мансур сообщает: «Говорю вам я, имам Мансур. Явился мне во сне сам пророк Мухаммед и возвестил, что пророк Мехти (Махди. — А. М.), исповедующий имя его, должен в свое время, то есть в 1006 году, прийти, но термин уже тот минул, и теперь должно мне, имаму Мансуру, приводить мусульман к познанию пути Господа. Идите за мной без страха, ибо то, к чему призываю, угодно Аллаху».

Из различных свидетельств можно сделать вывод, что Мансур прошел обычный на Востоке путь религиозного проповедника, обличителя зла и наставника в вере. Только так простой незнатный человек, каким он был, мог в тогдашних условиях осуществить свои цели. А цели имама, как это вскоре стало ясно, шли гораздо дальше обличения своих соплеменников в неверии и нарушении законов ислама. Достигнув немалого успеха на этом пути, завоевав авторитет и популярность, Мансур должен был перейти к решительным действиям, которых требовала от него сложившаяся обстановка. Притеснения со стороны местных старшин и владетелей, экспедиции царских войск в Чечню и их кровавые «подвиги» здесь побуждали горцев к войне. В этих условиях религиозная проповедь Мансура давала выход национальной гордости, придавала высокий религиозный смысл борьбе за экономические и политические права чеченцев, сплачивала горцев, помогала им объединить разрозненные силы против натиска Российской империи.