Шествие императрицы, или Ворота в Византию - [38]
Екатерина II
Императрица намерена короновать в Херсоне внука своего Константина в надежде возбудить этим в греках желание свергнуть турецкое иго. Вследствие этого громада Оттоманской империи рано или поздно должна будет рухнуть среди ужасов междоусобной войны. План этот казался мне несбыточным, но он встревожил турок, и этого было достаточно, чтобы вызвать раздоры… Мы в таком случае возбудили бы против себя Россию и лишились бы надежды завершить заключение торгового договора…
Сегюр — Монморену
Красота одежды военной состоит в равенстве и в соответствии вещей с их употреблением. Платье чтобы было солдату одеждою и не в тягость, всякое щегольство должно уничтожить, ибо оно — плод роскоши, требует много времени и иждивения и слуг, чего у солдата быть не может. Завивать, пудриться, плесть косы — солдатское ли это дело? У них камердинеров нет. На что же пукли? Всякой должен согласиться, что полезней голову мыть и чесать, нежели отягощать пудрою, салом, мукою, шпильками, косами. Туалет солдатский должен быть таков, что встал, то и готов.
Потемкин — по военной коллегии
Я приехала сюда (в Киев) при 20 градусах мороза, но, несмотря на то, не было ни носов, ни ушей отмороженных. Мы провели все эти дни в балах, празднествах, маскарадах (была масленица), а сегодня, в понедельник, слава Богу, начался пост и положил конец всему этому шуму.
Екатерина — барону Гримму
Что за толпа! Никогда я ничего подобного не видала. Ежедневно здесь гостей прибывает, не только от окрестных, но и от всех подсолнечных народов. Лишь назовите народ, а мы предъявим здесь в лицах. Сроду я столько не видывала, хотя привыкла… У нас здесь четыре гранда д’Эспань, князья имперские без счета, поляков тьма, англичане, американцы, французы, немцы, швейцарцы — на многих страницах имена их не перечтешь… даже киргизы и те здесь очутились. Трудно отгадать, что привело их в Киев… они были обмануты некоторыми газетами, которые изо всей силы оповещали будущее коронование в Тавриде…
Екатерина — Гримму
Оставим астрономам судить, Солнце ли около нас ходит или мы с Землею около его обращаемся. Наше солнце около нас ходит. Исходиши, премудрая монархиня, яко жених исходяй из чертога своего, от края моря Балтийского до края моря Евксинского шествие Твое, да тако ни един укрыется благодетельный теплоты Твоея…
Георгий Конисский, архиепископ, — из проповеди
Карета императрицы в 30 лошадей представляла собою целый вагон: кабинет, гостиная на 8 персон, игорный стол, библиотека и проч. В ней помещались граф Мамонов, Лев Нарышкин, Протасова, Перекусихина; «карманные министры» и послы приглашались поочередно…
Сегюр — Шуазелю
В самом деле: торопиться ли? Да и можно ль?
Как ни желалось — нельзя. Тому противились сам Господь Бог и подневольная ему природа.
Светлейший задумал продолжение шествия водою, по Днепру. А Днепр был окован льдом. Панцирь этот был крепок, как рыцарский доспех. И только Господь был в силах растопить его.
Три месяца государыня со свитой препровождали в Киеве. О, что это были за месяцы! Они проходили в беспрерывном шумстве. И Киев, дотоле дремавший, казалось, обезумел.
Принц де Линь записывал: «Знаете ли, что делают в Киеве паны и паненки великой и малой Польши? Они обманывают, их обманывают, и они, в свою очередь, обманываются. Их жены льстят императрице, полагая, что она не знает, как ее бранили на последнем сейме. Все ловят взгляд Потемкина, а его нелегко поймать, ибо князь и близорук и крив… Императрица недовольна английским и прусским послами, потому что они подстрекают турок, меж тем как сама делает это. Здесь и хотят и боятся войны… Король Станислав[35] предложил императрице вспомогательное войско, но она отвергла его… Что касается Станислава, то он легкомыслен, добродушен, большой любитель роскоши: его притесняют соседи и презирают подданные…»
Императрица любила картинность. И более всего в храмах Божиих. Желая явить народу свою истовость, она почти ежедневно ездила в Лавру.
— Гляди-кось, гляди, — шептал граф Безбородко Льву Нарышкину, известному балагуру и баламуту, — государыня ручкой-то, ручкой.
Нарышкин глядел — дело было на заутрене. Екатерина силилась прикрыть ладонью судорожные зевки.
— И никто не в силах помочь ее величеству, — с видимым огорчением покачал головой Нарышкин. — Ахти мне. Худо почиваем-с.
— И светлейший тож, — продолжал шепотом Безбородко.
— Храм — не бальная зала, тут не возвеселишься, — еле слышно обронил Нарышкин. И тоже зевнул, стыдливо прикрывшись ладонью.
— И ты туда же!
— Хотел бы не ездить, да неможно: чай, я в придворных-то чинах.
— А я — карманный, мне тоже нельзя.
— Государыня всех нас окрестила карманными, оно и в самом деле так: все мы у нее в кармане.
— Карман-то тепел, — язвительно заметил Безбородко. — Нам всем в нем не худо. Пригрелись.
Пригрелись! Государыня была добра и щедра к своим верноподданным. Министры, вестимо, были таковыми. И все ее окружение. Ежели язвили, то добродушно: языки-то не подвяжешь, даже при благом-то царствовании.
Царствование Екатерины почиталось благим. Благам оно было для дворянской верхушки. Да и для нарождавшегося третьего сословия.
Романы известных современных писателей посвящены жизни и трагической судьбе двоих людей, оставивших след в истории и памяти человечества: императора Александра II и светлейшей княгини Юрьевской (Екатерины Долгоруковой).«Императрица тихо скончалась. Господи, прими её душу и отпусти мои вольные или невольные грехи... Сегодня кончилась моя двойная жизнь. Буду ли я счастливее в будущем? Я очень опечален. А Она не скрывает своей радости. Она говорит уже о легализации её положения; это недоверие меня убивает! Я сделаю для неё всё, что будет в моей власти...»(Дневник императора Александра II,22 мая 1880 года).
Время Ивана V Алексеевича почти неизвестно. Вся его тихая и недолгая жизнь прошла на заднем плане бурных исторических событий. Хотя Иван назывался «старшим царем» («младшим» считали Петра), он практически никогда не занимался государственными делами. В 1682–1689 гг. за него Россией управляла царевна Софья.Роман писателя-историка Р. Гордина «Цари… царевичи… царевны…» повествует о сложном и противоречивом периоде истории России, когда начинал рушиться устоявшийся веками уклад жизни и не за горами были потрясения петровской эпохи.
Новый роман известного писателя-историка Р. Гордина повествует о жизни крупнейшего государственного деятеля России второй половины XVII века — В. В. Голицына (1643–1714).
Руфин Руфинович Гордин Была та смута, Когда Россия молодая, В бореньях силы напрягая, Мужала с гением Петра. А.С. Пушкин Роман известного писателя Руфина Гордина рассказывает о Персидском походе Петра I в 1722-1723 гг.
Художественно-документальная повесть о первом русском кругосветном путешествии шлюпов «Надежда» и «Нева» под командованием И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского, предпринятом в 1803–1806 гг. для снабжения колоний в Русской Америке.
Пугачёвское восстание 1773–1775 годов началось с выступления яицких казаков и в скором времени переросло в полномасштабную крестьянскую войну под предводительством Е.И. Пугачёва. Поводом для начала волнений, охвативших огромные территории, стало чудесное объявление спасшегося «царя Петра Фёдоровича». Волнения начались 17 сентября 1773 года с Бударинского форпоста и продолжались вплоть до середины 1775 года, несмотря на военное поражение казацкой армии и пленение Пугачёва в сентябре 1774 года. Восстание охватило земли Яицкого войска, Оренбургский край, Урал, Прикамье, Башкирию, часть Западной Сибири, Среднее и Нижнее Поволжье.
Череванский Владимир Павлович (1836–1914) – государственный деятель и писатель. Родился в Симферополе, в дворянской семье. Сделал блестящую карьеру: был управляющим московской контрольной палатой; в 1897 г. назначен членом государственного совета по департаменту государственной экономии. Литературную деятельность начал в 1858 г. с рассказов и очерков, печатавшихся во многих столичных журналах. Среди них особое место занимал «Сын отечества», где в дальнейшем Череванский поместил многочисленные романы и повести («Бриллиантовое ожерелье», «Актриса», «Тихое побережье», «Дочь гувернантки» и др.), в которых зарекомендовал себя поклонником новых прогрессивных веяний и хорошим рассказчиком.
Историческое сочинение А. В. Амфитеатрова (1862-1938) “Зверь из бездны” прослеживает жизненный путь Нерона - последнего римского императора из династии Цезарей. Подробное воспроизведение родословной Нерона, натуралистическое описание дворцовых оргий, масштабное изображение великих исторических событий и личностей, использование неожиданных исторических параллелей и, наконец, прекрасный слог делают книгу интересной как для любителей приятного чтения, так и для тонких ценителей интеллектуальной литературы.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Василий Васильевич II Тёмный был внуком Дмитрия Донского и получил московский стол по завещанию своего отца. Он был вынужден бороться со своими двоюродными братьями Дмитрием Шемякой и Василием Косым, которые не хотели признавать его законных прав на великое княжение. Но даже предательски ослеплённый, он не отказался от своего предназначения, мудрым правлением завоевав симпатии многих русских людей.Новый роман молодого писателя Евгения Сухова рассказывает о великом князе Московском Василии II Васильевиче, прозванном Тёмным.
Новый исторический роман известного российского писателя Бориса Васильева переносит читателей в первую половину XIII в., когда русские князья яростно боролись между собой за первенство, били немецких рыцарей, воевали и учились ладить с татарами. Его героями являются сын Всеволода Большое Гнездо Ярослав Всеволодович, его сын Александр Ярославич, прозванный Невским за победу, одержанную на Неве над шведами, его младший брат Андрей Ярославич, после ссоры со старшим братом бежавший в Швецию, и многие другие вымышленные и исторические лица.
Роман Раисы Иванченко «Гнев Перуна» представляет собой широкую панораму жизни Киевской Руси в последней трети XI — начале XII века. Центральное место в романе занимает фигура легендарного летописца Нестора.
Первый роман японской серии Н. Задорнова, рассказывающей об экспедиции адмирала Е.В.Путятина к берегам Японии. Николай Задорнов досконально изучил не только историю Дальнего Востока, но и историю русского флота.