«Шестисотая» улика - [7]

– Слышу, – ответил он тихим голосом.

Ваняшин кивнул. Хорошо, что этот идиот постепенно отходит от шока. Хоть Туманов и обещал ему, что ставить свою подпись тому в бумагах не придется, но все получилось немного не так. Не мог майор всего предусмотреть. Вот они, непредвиденные обстоятельства. По факту смерти, Туманову придется объясняться перед прокурором. Теперь, главное побыстрее этого размазню Волкова, привести в нормальное состояние, чтобы он все заранее осмыслил так, как это было на самом деле и не наболтал лишнего. Ведь майор выстрелил после того, как убегавший сам успел выпустить по операм пару пуль. И Волков должен это подтвердить.

– Скажите, может быть, вы знаете владельца той машины? – повторил свой вопрос Ваняшин.

Волков отрицательно помотал головой.

– Не…е. Да и номер я не рассмотрел. Он грязью замазан.

Ваняшин вздохнул.

– Вот и мы не рассмотрели. Он, гад, видать, его нарочно грязью замазал. Стало быть, в розыск объявлять машину не имеет смысла.

Волков боязливо и в то же время с уважением заглянул Ваняшину в лицо и спросил:

– Скажите, и часто у вас вот так бывает? Чтобы в вас вот так стреляли?

Лейтенант подумал о том, что в глазах этого мужика он сейчас выглядит героем, который пару минут назад рисковал своей жизнью, и сказал:

– Не часто, но бывает.

Грек подошел к лежащему на земле парню, потрогал пульс.

– Готов, – сказал он Туманову. – Придурок. И чего ради вздумал палить по нам. Бросил бы ствол, и глядишь, был бы живой.

– Значит, была причина, потому и не бросил. Глянь-ка, чего у него в сумке? – сказал майор Греку, который уже закопошился с молнией, пытаясь расстегнуть ее. С третьей попытки ему это удалось, и когда он распахнул сумку, то присвистнул от удивления.

– Ну чего там?

– Да глянь, Николаич, – удивленно протянул Грек.

Федор глянул.

В сумке лежали новенькие номера для автомашин. Тут же лежала папка, с заранее заготовленными бланками документов.

– Ни хрена себе затычки, – проговорил Грек. – Вот тебе номера, а вот чистые документы на автомашины. Заполняй их и попутного ветра тебе в жопу.

– Чего нашли интересненького? – подошел Ваняшин, тоже заглядывая в сумку. При его появление, Грек скроил зверски вымученное лицо.

– Из-за тебя, Леха, я чуть под пулю не подставился. Сам отскочил в сторону, а я вот он, весь открыт. Хорошо я за воротину успел укрыться, а то бы хана. Он бы мне башку снес из своей тэтэшки.

Кажется, Грек хотел вызвать у приятеля Лехи сочувствие, но вместо этого, на лице лейтенанта появилась насмешка, что особенно сейчас не понравилось Сан Санычу.

– Насмехаешься? А мне, между прочим, не до смеху было, – с обидой заметил он. Но Ваняшин на его обиду махнул рукой.

– Да ладно тебе плакать. Он в меня стрелял да в Николаича. А ты просто случайно чуть под пулю не попал.

Черные глазенки капитана налились лютой ненавистью. Он хотел сказать Ваняшину в отместку, что-нибудь обидное, но ему не дал Федор Туманов.

– Грек, пока остаешься тут, – сказал майор и, глядя в еще, как следует, не отошедшее от шока лицо Волкова, добавил: – И вас я попрошу задержаться до приезда оперативной группы.

Волков ничего не ответил, но майор воспринял его молчание, как вынужденное согласие. У Ваняшина в машине была рация, и Федор решил через оперативного дежурного управления уголовного розыска передать информацию на все посты ДПС города с указанием немедленно задержать белый «Жигуленок» четвертой модели, у которого номер замазан грязью.

Грек отнесся к затее майора скептически.

– Пустое, – махнул он рукой. – Водитель этой машины, уже наверняка стер грязь с номера. А белых «Жигулей» четвертой модели в городе полным полно.

Но Федор Туманов не согласился с капитаном.

– Ну, во-первых, не так уж и полно. У него правое заднее крыло ржавое, это уже примета. А, во-вторых, попытка не пытка. И попробовать стоит. Пошли, Ваняшин, – сказал Туманов рядом стоящему лейтенанту. Когда подошли к машине Ваняшина, он включил рацию и сообщил в управление дежурному о трупе. Потом попросил передать сообщение для гаишников.

– Николаич, смотри, – указал Ваняшин в сторону видневшихся невдалеке многоэтажек. Сами по себе дома не привлекли бы внимание оперов, если бы Ваняшин не разглядел мелькнувшую возле них машину дорожно-патрульной службы. Видно было, что гаишник патрулирует по улице, поэтому едет медленно, высматривая нарушителей правил дорожного движения.

– Когда мы ехали сюда, его там не было, – сказал Ваняшин.

– Верно. Не было, – согласился Туманов, наблюдая за курсирующей туда-сюда по улице милицейской «шестеркой». – Странный у него какой-то маршрут. Из одного конца улицы в другой, – призадумался майор.

Лейтенант Ваняшин не нашел в этом ничего странного. Пожал плечами. Вообще, к блюстителям порядка на дорогах, относился неуважительно, считая, что многие из них, только и думают о том, как набить собственные карманы.

Подумав о том, что выехавший с территории гаражей белый «Жигуленок» неминуемо должен попасть на эту улицу, где патрулирует машина ДПС, Федор предложил Ваняшину:

– А знаешь, лейтенант, давай-ка, подъедим к этому патрульному.

Ваняшин кивнул. Он и сам хотел предложить майору, спросить у этого гаишника по поводу угнавшей «четверки», но майор опередил. Хотя, это и не так важно, кому первому в голову пришла столь дельная мысль. Была бы от нее польза.