Шестипалая - [7]

Взболтав содержимое бокала, он обернулся и продолжил:

— Я сидел здесь, болтая о разной чепухе с Никки, а думы мои были далеко. Я размышлял о выкрашенной разноцветными красками обнаженной девушке, которую утащили с собой двое этих хищников. И пытался убедить себя, что искать сейчас, в темноте, не стоит. И что дело здесь вовсе не в трусости. Но по правде говоря, это не так. Поэтому я очень рад, что ты приехал. Может, это и глупо, но мне приятно осознавать, что среди нас есть хоть один мужественный человек.

— Так тебе точно известно, что Линды в доме нет? — спросил Джерико.

— Да, — ответил Солтер. — Я знаю, что ее голой вытащили на улицу. Они над ней надругались на зеленой травке с темно-синими цветочками, среди идиллических берез, а потом оставили ее там сгорать от страха, стыда и бессильной ярости. Да спаси нас всех, Господи! — Сказав это, он медленно направился к своему креслу.

И тут я увидел стоявшего в дверях Майка Райана. Лицо у него было серого цвета.

— Откуда ты знаешь?! — выкрикнул Майк, словно отказываясь верить словам Солтера.

— Так говорит мой внутренний голос, — ответил тот и опустился в кресло.

— А что в комнате Линды? — спросил Джерико.

— Все ее вещи остались там, — ответил Майк. — Кроме легкого халатика, в котором она пришла на хеппенинг. Нет, здесь Линда не появлялась.

Джерико посмотрел на часы:

— С момента ее похищения прошло шесть или семь часов. А может быть, и больше. И за это время никого ее пропажа не взволновала.

— Почему же? Мы волновались, — произнес Солтер, укладывая ноги на кофейный столик. — Правда, мы ничего не предприняли.

— Да мне ты вообще не рассказал, что произошло с Линдой, — сказала Никки из-за спины стоявшего в дверях Майка.

— Но ты бы тогда подняла такой шум, — ответил ей Солтер. — Стала бы требовать, чтобы я что-то делал. А чем я мог помочь Линде?

— Энжела сейчас спустится, — сказала Никки Джерико. — Может, нам попробовать поискать Линду?

— Опоздали. Это надо было делать гораздо раньше, — возразил Солтер. — И Джерико так считает. Правда?

— Да. Если с ней все в порядке, то в лесу мы ее уже не найдем, — поглядывая на полное отчаяния лицо Майка, ответил Джерико. — Линду наверняка куда-то увезли. У меня накопилась масса вопросов, на которые пока нет ответа. Кто были парни, напавшие на зрителей? Кто такой Чарльз Хадсон? Почему Майк из Нью-Йорка не смог дозвониться до миссис Драйден? Мы же из-за этого потеряли несколько часов.

— Телефон был отключен, — пояснила Никки.

— Почему?

— После побоища нас замучили звонками. Звонили какие-то люди, выкрикивали ругательства и угрожали нам.

— Местные блюстители нравственности решили, что мы устроили в зале оргию, — сказал Солтер. — Им неведомо такое понятие, как моментальная эстетика.

— И мне тоже, — заметил Джерико.

— Ну, это уже ваши проблемы, — сказал Солтер.

— И, несмотря на все угрозы, вы сидите здесь при открытых дверях, — заметил Джерико.

— Но ведь там у ворот стоит патрульная машина, — возразила Никки.

— Да. Это-то нас и задержало.

— А чего нам, собственно говоря, бояться? — вмешался Солтер не оборачиваясь. — Нападавшие были парнями дядюшки Чарли. Вот ответ на один из твоих вопросов, Джерико. А дядюшка Чарли — дядя Энжелы. Так сказать, родная кровь. Или мне лучше назвать его «кровавым дядюшкой»?

Я заметил, что все еще стоявшая в дверях Никки резко обернулась. Кто-то спускался по лестнице. Через несколько секунд Майк отступил на шаг, и я увидел Энжелу Драйден.

Мне трудно описать свои чувства. Ростом она была под метр семьдесят пять. Просторный халат из простой ткани, доходивший ей до колен, не мог скрыть всех достоинств ее фигуры. Она походила на кинозвезду или участницу конкурса красоты, чьи фотографии не сходили с обложек журналов, а то, во что она была одета, являло собой соцветие ярчайших красок: красных, голубых, зеленых и оранжевых. Какого-либо четкого рисунка не просматривалось — на ткани пятна кружились в причудливом беспорядке. Они наплывали друг на друга, меняя оттенки и полностью растворяясь одно в другом. Один тапочек хозяйки дома был ярко-красного цвета, другой — изумрудно-зеленого. Наряд этот мог показаться очень претенциозным, если бы у вас достало желания его разглядывать. Но лично меня куда больше привлекало ее палево-бледное лицо, волосы цвета красного дерева, распущенные по плечам, и огромные бирюзовые глаза. Энжела приблизилась к Майку и положила правую руку, перевязанную белым шифоновым шарфом или платком, ему на плечо.

— Мой дорогой Майк, — произнесла миссис Драйден низким, грудным голосом, от которого у меня по спине пробежали мурашки, — Никки только что рассказала мне о Линде. Я просто не знаю, что и подумать…

— Энжела, я должен ее найти, — сказал Майк. — Со мной друзья, они…

— Понимаю, — ответила миссис Драйден и, широко раскрыв глаза, посмотрела на меня, а затем на Джерико. — Боже, Джон Джерико, под какими только предлогами я ни пыталась зазвать вас к себе, но все безрезультатно. Каждый раз, увидев вашу картину, я долго не могла от нее отойти. Ваши полотна исполнены страстной любви к людям, хотя вы изображаете человеческую жестокость и насилие.