Шестерка Атласа - [11]

– Ты способен на большее. – Незнакомец чопорно смерил его пристальным взглядом. – Мы же оба знаем, что долго такая радость не продлится.

Не согласен, подумал Тристан. Богатство очень даже долго радует, особенно когда живешь за счет толстосумов.

– Вы меня не знаете, – сказал он. – Имя – это лишь малая часть меня, да и то не самая главная.

– Таких, как ты, на самом деле меньше, чем принято полагать, – возразил мужчина. – Твой отец, может, и считает твои дары мусором, но мне-то лучше видно. Иллюизионистом может быть любой. Головорезом может быть любой. Любой может быть Эдрианом Кейном. – Он плотно сжал губы. – А вот того, что есть у тебя, нет больше ни у кого.

– Это чем же я таким обладаю? – сухо полюбопытствовал Тристан. – Только не говорите, что потенциалом.

– Потенциалом? Едва ли. Для работы здесь – точно. – Мужчина жестом руки обвел роскошный офис. – Клетка милая, но это все равно клетка.

– Кто вы такой? – Этот вопрос следовало задать еще раньше, но Тристан несколько часов подряд работал не разгибая спины под гнетом капитализма. Вот острота ума и притупилась. – Если вы не друг моего отца и не друг Джеймса Уэссекса, а я уверен, что вы пришли не новейший медитский софт втюхивать, – проворчал он, заранее отметая слабое предложение, и незнакомец дернул уголками губ в знак согласия, – не пойму, зачем вы вообще явились.

– Неужели так трудно поверить, что я пришел за тобой, Тристан? – спросил мужчина, и в его голосе послышались смутные нотки насмешки. – Я, знаешь ли, был когда-то на твоем месте.

Тристан откинулся на спинку кресла и обвел рукой офис.

– Сомневаюсь.

– Верно, мне не предстояло через постель войти в богатейшую медитскую семью Лондона, тут я отдаю тебе должное, – посмеиваясь, ответил незнакомец. – Но некогда и я был решительно настроен встать на кое-какой путь. Тот, который казался мне единственным способом достичь успеха, пока однажды кое-кто не сделал мне иное предложение.

Он положил на стол Тристану визитку. На ней было написано просто «Атлас Блэйкли, Хранитель», и она слегка мерцала от наложенной на нее иллюзии.

Тристан хмуро присмотрелся к карточке, распознав чары переноса.

– Куда она приведет? – нейтральным тоном спросил он, и мужчина, Атлас Блэйкли улыбнулся.

– Так ты видишь чары?

– Учитывая обстоятельства, разумно было бы предположить, что карточка зачарована. – Тристан недоверчиво потер лоб. В ящике стола у него громко завибрировал телефон. Должно быть, Иден потеряла его. – Я не дурак, чтобы брать в руки нечто подобное. Меня кое-где ждут, и что бы это ни было…

– Ты видишь иллюзии насквозь, – сказал Атлас, заставив Тристана напрячься от нехорошего предчувствия. Такое о нем было известно не всякому. Не то чтобы Тристан как-то оберегал свою тайну, просто такой талант лучше всего работает, когда другие о нем не знают. – Ты видишь ценность и, что еще лучше, подлог. Тебе ведома истина, вот что делает тебя особенным, Тристан. Можешь до конца жизни гнуть спину и расширять бизнес Джеймса Уэссекса, а можешь быть тем, кто ты есть. Самим собой. – Атлас смерил его твердым взглядом. – Как думаешь, долго ты сможешь скрывать от Джеймса свое истинное происхождение? Акцент – милый штрих, но я за ним угадываю нотки ист-эндского говора. Наследие колдуна из рабочего класса, – мягко намекнул Атлас, – которое тебе не вытравить, простой работяга.

Тристан сжал кулаки под столом и ощетинился.

– Это что, шантаж?

– Нет, – ответил Атлас. – Предложение.

– У меня и так полно возможностей.

– Ты заслуживаешь лучшего, – возразил Атлас. – Большего, чем Джеймс Уэссекс. Определенно больше Иден Уэссекс и намного, намного больше Эдриана Кейна.

Телефон снова завибрировал. Наверное, Иден отправляла Тристану фото своих буферов. Четыре года встречаются, а она все демонстрирует плоды усиливающего заклинания, которое он, вообще-то, видел насквозь. С другой стороны, она ведь не ради него эти снимки делает. Иден нужен был мужчина, который вызывал бы трепет у аудитории таблоидов, который опорочил бы ее имя. А Тристану нужен был социальный капитал того самого имени, которое она сейчас позорила. Поэтому они прекрасно подходили друг другу.

– Вы понятия не имеете, о чем говорите, – сказал Тристан.

– Разве? – спросил Атлас, указав на визитку. – У тебя есть пара часов на то, чтобы принять решение.

– Какое решение? – грубо спросил Тристан, тогда как Атлас уже встал, пожимая плечами.

– Буду рад ответить на твои вопросы, – сказал он, – только не здесь. И не сейчас. Если ты и впредь намерен жить такой жизнью, Тристан, то и смысла дальше нам с тобой говорить нет, ведь так? Однако тебе доступно гораздо больше, чем ты считаешь, надо лишь взять это. – Он искоса взглянул на Тристана. – Гораздо больше, чем то, откуда ты пришел, и, уж конечно, чем то, где ты оказался.

Ему легко говорить, подумал Тристан. Кем бы ни был этот Атлас Блэйкли, рос он точно не в семье поганого тирана, который самым большим разочарованием в жизни считал единственного сына. Это не он положил глаз на Иден Уэссекс пять лет назад на вечеринке, где подрабатывал барменом, решив, что она – лучший, самый легкий и вообще единственный способ чего-то добиться.