Шестьдесят смертей в минуту - [14]

– Я знаю, как тебе трудно. – Стас вставил ключ в замочную скважину и повернул его дважды. – Ты долго не могла найти в себе силы, чтобы приехать сюда, потому что побывать в кабинете Васьки – все равно что увидеть его живого. Я сделал так, что никто не переступал порога, не открыл дверь до того, как это сделаешь ты. И я рад, Лида, что ты здесь.

Женщина сняла очка, и Стас увидел покрасневшие от слез глаза и одну крупную слезинку, повисшую на реснице. Взгляд не был враждебным. И на том спасибо. Стас со злорадством подумал, что вдова бывшего компаньона выглядит так, будто сама явилась с того света. Бледное отечное лицо, худая цыплячья шея, платье черное с белым, которое ей совсем не идет. И Юра, сын Васьки, одетый в этот дурацкий костюмчик, с этой палкой в руке, смотрится как-то дико. Будто ему не двенадцать, а все пятьдесят лет.

Говорили, что мальчика дважды оперировали в швейцарской клинике, и нужна третья операция. Что ж, возможно, иностранные медики помогут. Да, да… Помогут парню «прибраться», потомучто в этом лучшем из миров Юре нечего делать. Со своей бледной физиономией, палкой и болезнью крови он здесь чужой. Тут любят здоровых и богатых.

– Еще минуточку, – сказал Стас. – Хочу, чтобы ты услышала это сейчас от меня. Итак: я по-прежнему хорошо к тебе отношусь, и твой сын для меня как родной. Да, у нас с тобой имущественный спор. Исход дела решит независимая экспертиза. «Хьюз и Голдсмит» – солидное имя, им можно доверять. Ты сама выбрала этих аудиторов. Имущество фирмы будет поделено ровно пополам. Но этот чертов спор не мешает нам оставаться друзьями. Ведь так?

– Сейчас я не хочу говорить об этом, – поджала губы Лида. – Когда угодно, но только не сейчас.

– А что с Юркой? – Стас слегка похлопал парня по плечу. – Что там лепечут так называемые светила от медицины? Просят финансовых инъекций?

– Говорят, что операция будет стоить дорого. А восстановительный курс лечения – еще дороже. Понадобится много денег.

– Я понимаю, – скорбно кивнул Стас. – Аудиторы скоро приготовят заключение. Я не стану оспаривать его в суде, даже если оно мне не понравится. Ты получишь столько, сколько положено. И ни копейки меньше.

Кажется, вдова покойного компаньона не слышала Рогова. Она стояла в коридоре перед дверью, не решаясь открыть ее. Это сделал Стас Рогов. Пропустив гостей в кабинет, он сказал, что они могут взять любые вещи на память об отце и муже. То, что не увезут сразу, позже упакует и привезет сам Стас.

Сам он в кабинет не вошел, присел на кушетку в коридоре и прошептал себе под нос:

– Они нарожают уродов, а я буду платить за лечение. Вот жизнь собачья… Хуже собачьей.

Через полчаса посетители ушли, и Стас с облегчением вздохнул. Попросил Шатуна распечатать бутылку хорошего коньяка и выпил сто пятьдесят, потому что голова болела безумно.

Садыков привел из аула мерина со странным именем Погост, запряженного в телегу на двух колесах. Мерин был старым, с провисшей спиной и костлявыми боками. И повозка такая же старая, но шла ровно.

Еще Рахат купил немного вяленого мяса, пшенной крупы и котелок. Разжился милицейскими штанами, сапогами, поношенными, но без дырок, рубахой защитного цвета и плеткой с тремя хвостами из сыромятной кожи. Сбросив с себя негодный костюм и переодевшись, он стал похож на отставного милиционера, который вместе с женой странствует в поисках лучшей жизни.

Загрузив питьевую воду и продукты в телегу, Садыков забрался на козлы и взялся за вожжи. Повозка заскрипела и тронулась, Джейн, схватившись за железную скобу, забралась в нее на ходу, надела на голову панаму с широкими полями, спасавшую от солнца, и решила про себя, что все не так уж плохо. Они с Садыковым живы – это главное. До места как-нибудь доберутся, а там дел немного.

Время от времени Рахат, погоняя лошадь, покрикивал:

– Ну, пошел, зараза! Совсем мертвый достался. Надо его мало-мало погонять, а то прямо на дороге околеет.

Мерин прибавлял шагу, но потом снова замедлял ход и норовил свернуть направо. Садыков направлял вожжи в нужную сторону, а выбившись из сил, брался за плетку. Через час, совсем измучившись, он остановился и осмотрел копыта мерина: подковы не треснули и не отлетели. Упряжь в порядке. Но тут выяснилось, что у Погоста бельмо на левом глазу, оттого он и ходит странно, кругами.

– Что предлагаешь? – спросила Джейн.

Садыков ответил, что проехали уже несколько километров, впереди должен быть арык. Вода там чистая, как слеза матери, и сладкая, как горная роса. Вокруг растут деревья и кустарник, даже зеленая трава есть. Золотое место для отдыха. В свое время он бывал возле арыка, местность хорошо помнит. Там устроят привал, отдохнут дотемна. И снова в дорогу.

Он хлестнул Погоста, и повозка затряслась на камнях…

Девяткин потратил трое суток на поиски Жоры Тоста и его возлюбленной Людмилы Зенчук. Были проверены притоны и катраны, где в последнее время Жора засветился. Нештатные полицейские осведомители получили соответствующую ориентировку.

Один стукач из блатных якобы видел его на станции Удельная под Москвой в прошлый понедельник. Другой осведомитель, что интересно, в тот же самый день и почти в то же время, что и первый, столкнулся с Жорой на выходе из метро на станции «Беговая» и даже вежливо поздоровался, но Жора, не ответив, растворился в толпе. К четвергу Девяткину стало ясно, что поиски зашли в тупик. Поразмыслив, он решил, что настало время познакомиться с человеком, у которого Тост покупал героин.