Шесть записок о быстротечной жизни - [19]

Коснулась меня весенняя грусть

и заворожила.

Еще крепче разлуки нити

опутали меня.

Они особенно нравились Юнь.

На следующий год осенью, как раз на пятый день восьмой луны, моя матушка собралась вместе с Юнь посетить Тигровый холм. В тот день нежданно-негаданно пришел Чжан Сянь-хань и сказал мне:

— Я ведь тоже отправляюсь на Тигровый холм. Приглашаю вас в одну компанию в качестве третьего избранника[64].

Я попросил матушку ехать первой, условившись встретиться с ней у Баньтана, что подле Тигрового холма. Мой друг потащил меня на лодку к Лэн-сян. Я увидел женщину уже в возрасте. При ней находилась ее юная дочь, по имени Хань-юань, как говорится, «еще невзрезанная тыковка», для нее еще не настал седьмой день седьмой луны[65]. Она казалась одинокой яшмой, поистине про нее была строка: «В прозрачной осенней воде отражается холод людской».

Поговорив с ней, я узнал, что Хань-юань умеет писать и читать. У нее была сестра Вэнь-юань, совсем дитя.

В те времена мне была чужда всякая мысль о певичках, я сознавал, что бедному ученому нечего делать в их обществе. И на этот раз сердце мое билось от волнения, но, сделав над собой усилие, я включился в разговор.

Я тихонько шепнул Сянь-ханю:

— Я ведь бедный человек, а ты, видно, собираешься разыграть меня?

Сянь-хань рассмеялся:

—Да нет. Просто один человек пригласил меня и Хань-юань отобедать. Но случилось так, что ему самому пришлось идти к какому-то важному господину.

Я замещаю его в качестве хозяина, а тебя пригласил вместо гостя. Так что не беспокойся! У меня полегчало на душе.

В Баньтане я нашел лодку матушки. Я попросил Хань-юань пойти к матушке и оказать ей знаки почтения. Юнь и Хань-юань встретились как старые друзья. Юнь взяла ее за руку и повела осматривать достопримечательности. Юнь особенно нравилось место под названием Тысяча цинов[66] облаков, она долго восхищалась открывшимся видом. Поднявшись по реке, мы доплыли до Ефанбина, где стали на якорь и устроили веселую пирушку.

Перед тем как снова тронуться в путь, Юнь попросила меня:

— Может быть, ты составишь компанию господину Чжану, а Хань-юань будет путешествовать в моей лодке?

Я согласился. Лишь у Дунтинского моста я попрощался с Хань-юань и Чжан Сянь-ханем. Домой мы добрались только к третьей страже.

— Вот и нашла я, наконец, красавицу, полную обаяния, — сказала мне Юнь. — Я уже условилась с Хань-юань, что она завтра навестит нас, и мне следует приготовиться к этой встрече.

Я был удивлен:

У нас ведь не золотые хоромы, нам не на что содержать подобных девиц, мы и так во многом себе отказываем. Это бред безумного! К тому же мы оба так счастливы, зачем тебе кого-то подыскивать?

Она мне нравится, — с улыбкой сказала Юнь. — Отдай ее мне в услужение.

На следующий день в полдень пришла Хань-юань. Юнь радушно и ласково встретила ее, устроила небольшое угощение и игру в загадки — проигрывающий выпивал штрафную чашечку вина. До самого конца обеда о сговоре не было ни слова. Хань-юань ушла домой, и Юнь сказала мне:

— Я условилась с Хань-юань, что она приедет к нам на восемнадцатый день этой луны, и мы станем названными сестрами. Тебе бы следовало все приготовить для полагающегося жертвоприношения.

Затем, с улыбкой посмотрев на малахитовый браслет, что был у нее на руке, сказала:

— Если увидишь этот обруч на руке у Хань-юань, знай, что дело устроилось. Я намекнула ей о деле, но что из этого получится, не знаю.

Я решил во всем положиться на жену. Восемнадцатого дня шел проливной дождь. Тем не менее Хань-юань навестила нас. Она довольно долго пробыла в спальне Юнь, а потом обе женщины вышли, держась за руки. Хань-юань посмотрела на меня и застыдилась — малахитовый браслет был на ее руке. После того как курительные свечи были зажжены и союз заключен, мы решили продолжить пиршество. Но Хань-юань спешила на прогулку по озеру Шиху, она простилась с нами и уехала.

Юнь радостно сообщила мне:

— Вот и нашла я для господина красавицу, а как он собирается отблагодарить свою сваху?

Я попросил ее рассказать все подробно. Юнь рассказала:

— Я заговорила с ней издалека, боясь, что, может, у нее кто-то есть на примете. А когда поняла, что никого нет, то сказала: «Понимаешь ли ты смысл сегодняшней встречи?» Хань-юань мне ответила: «Я удостоилась высокой почести, как говорится, „полынь нашла опору в яшмовом дереве”. Однако моя матушка возлагает на меня большие надежды, и я не могу поступать по своей воле. Давайте подождем и узнаем, каковы ее намерения». Когда я надевала ей свой браслет, то опять сказала ей: «Яшма отличается твердостью, а смысл круга — постоянство. Прошу тебя принять браслет в знак нашего сговора». Хань-юань ответила, что все зависит от меня. Кажется, она согласна. Вся сложность, конечно, в ее матушке. Посмотрим, как обернется дело.

Я рассмеялся:

— Уж не собираешься ли ты сыграть в жизни пьесу «Любовь в благовонном окружении»[67]?

Юнь ответила:

— Да, да, собираюсь.

С того дня мы не говорили больше о Хань-юань. Вскоре она была просватана за одного влиятельного человека, и затея Юнь кончилась ничем. Узнав эту новость, Юнь едва не умерла от огорчения.

Тетрадь вторая