Шесть высочеств и одна ассара - [101]

– Вот и отлично, – окончательно повеселел его высочество, открыл тарелку с кашей, поморщился, отодвинул от себя, проинспектировал остальные блюда, остановившись на чем-то мясном.

– Как Пятая? – спросила девушка осторожно.

– Все в порядке, Юля. Тебе не нужно о ней беспокоиться, как и обо всем остальном. Все будет хорошо, обещаю.

Юлю словно под дых ударили, и настроение резко испортилось.

– Неужели? – протянула она, ощущая во рту горечь. Внутри заворочался вчерашний страх за Совенка. – Зачем тогда охрана? Ограничение на встречи и запрет на самоволки из дворца? Просто так, да?

Фильярг отложил вилку, стиснул зубы, но молчал, и это молчание только больше заводило.

– Не считай меня за дуру! Тебе не кажется, что я тоже имею право знать, чего стоит опасаться?

Его высочество ответил тяжелым взглядом, в котором явно читалось неодобрительное: «В самоволку захотела?»

– Тебе нечего опасаться, кроме, – он сделал паузу, в глазах мелькнула насмешка, – самой себя. Что касается охраны и, как ты выразилась, самоволок, это лишь мера предосторожности. Ты не знаешь наш мир, поэтому извини, но одну тебя никто никуда не отпустит. Как и не оставит без присмотра. Что касается встреч… – Четвертый поморщился, точно речь шла о чем-то неприятном, – поверь, ты не много потеряла. Думаю, Пятой было достаточно. И не держи на нее зла. Она всего лишь избалованная, истеричная женщина. Ее угрозы – пустые слова.

«Пустые слова». Юля выдохнула, отпуская напряжение. Никакой угрозы. Или ее намеренно успокаивают, чтобы не волновать? Комнат-то жалко.

– Есть шанс когда-нибудь снять ограничения? – спросила Юля, не глядя на Четвертого. Пусть она знала, что легко не будет – большие деньги не платят просто так, но хотелось хоть каких-то перспектив вместо вечных санкций на ее свободу.

– Юля.

Его высочество пересел на соседний стул, захватил в плен ее ладонь, второй рукой вырисовывая узоры на запястье. Сердце предательски дрогнуло, втягиваясь в танец горячих прикосновений.

– Я понимаю, это непросто, но и нас пойми. Куда я тебя отпущу? В город? Чтобы ты сожгла полквартала? И потом всю жизнь корила себя за убийства?

Юля вздрогнула, явственно представив эти самые «полквартала». В ушах снова зазвучал крик Пятой. И она поморщилась, кляня себя за дурость. Понятно, что плотный колпак раздражает до зубовного скрежета, но альтернатива… еще хуже.

– Я справлюсь, – пообещала она, – освою эту вашу магию вместе с темным пламенем. Не так уж это и сложно. Только держите ваш птичник подальше от меня, а то кого-нибудь прибью ненароком. И почему они так не любят Шестого?

Фильярг ухмыльнулся на «птичник», но возмущаться не стал.

– Мы не любим слабость, Юля, – пояснил он, – потому как слабость для нас – смерть. А Шестой… Так уж получилось, намеренно и не очень, что его посчитали слабым с рождения. Но ты можешь это изменить.

– И изменю, – кивнула девушка, убирая руку. Вытанцовывавшие на коже пальцы сильно сбивали с мысли. Что там говорить, они даже с дыхания сбивали на радость Четвертому.

– А что с контролем моего дара? – вернулась она в реальность, прибивая оживившихся в животе бабочек.

Фильярг моргнул, отвел взгляд от ее груди, внезапно смутился, нервно пробарабанил пальцами по столу.

– Все под контролем.

Ага, контроль под контролем. И чуется лапша на ушах, усмехнулась Юля. Она уже начала ловить тот момент, когда его высочество уходил в несознанку, прикрываясь ширмой полуправды.

– И как вы его осуществляете?

Копать – так до дна. Раз уж угораздило стать не просто ассарой, а еще и магом.

Высочество тяжело вздохнул, точно она у него гостайну выпытывала, но все же ответил:

– Прикосновения, Юля. Вы в вашем мире довольно ловко научились передавать энергию. У магии тоже есть законы. Для передачи энергии от живого объекта к живому требуется телесный контакт. Количество забранной энергии регулируется продолжительностью и плотностью контакта.

Юля сглотнула, ощущая, как в голове образуется вакуум и остается единственная мысль: «Контакт». Им требовалось прикосновение, чтобы избавить ее от опасных излишков магии. Она сейчас что-то вроде «Горшочек, вари» – вырабатывает и вырабатывает энергию, а сливать ее не умеет. Вот у нее и забирают излишки.

От понимания причин настойчивых обхаживаний – прости, крошка, это безопасность, ничего личного – в глазах защипало от сухих слез. Вот же дура! Юля стиснула зубы. Сама придумала сказочную любовь, сама в нее поверила. Знала ведь, что принцы не женятся на Золушках, только глупое сердце никак не желало угомониться.

Поцелуй, прикосновения – и вот уже пульс подскакивает, а в мыслях розовые единороги в обнимку с сердечками. Тьфу! А ей всего-то перепали принятые в местном обществе обнимашки, как самый быстрый и простой способ сбрасывания излишков энергии. Впрочем, был еще один способ – горизонтальный, на который намекал его величество, а она, дура, сразу и не поняла. Похоже, в местном обществе царят вольные нравы, с такими-то установками на близость.

Девушка невольно отодвинулась от Четвертого. Тот сразу уловил перемену настроения и нахмурился.

– Юля? – проговорил Фильярг вопросительно, пытаясь заглянуть в глаза, но девушка не позволила. Она встала из-за стола.