Шесть пробуждений - [46]

– Это не означает, что все вы освобождаетесь от подозрений, – сказал Вольфганг. – Мы считаем, что у капитана мог быть сообщник и этот сообщник действовал по ее приказу. Возможно, Хиро повесился после всех нападений. И, Мария, – ты, ты тоже могла, отравленная кем-то, всех порешить сама.

– Это натяжка! Слишком много предположений, – возразила Мария.

– Поэтому я и сказал, что мы продолжаем работать над расследованием.

– Послушать, так главные подозреваемые – Вольфганг, Джоанна и Поль, – сказал Хиро.

– Поэтому мы продолжаем выяснять последовательность событий, – с нажимом повторил Вольфганг. – А пока давайте просто есть.

– Я этого не делал, – сказал Поль своей тарелке.

– Никто такого и не говорил, Поль, – напомнила Джоанна. – Но никто из нас не уверен, что этого не сделал. Включая Вольфганга и меня.

Поль не смотрел на нее. Вдруг он встал.

– У меня голова болит: слишком долго смотрел на пользовательский интерфейс. Пойду к себе.

Остальные члены экипажа с минуту сидели в неловком молчании и ели печеную свинину с соусом, хлебом и синтетическими овощами, поданными Марией. Потом Хиро нарушил тишину.

– Значит, у всех одно и то же. Все воспоминания ограничены первой снятой на корабле картой мозга, верно?

Катрина кивнула.

– Первой картой мозга, снятой сразу после приема с коктейлями, перед стартом.

– А не может ли быть, что с нами летел «заяц»? Мы понятия не имеем, кто мог пробраться на корабль, и ничего не помним, нам не от чего оттолкнуться. Мы ищем следы прячущихся на корабле людей?

– РИН, есть ли на борту «заяц» или нелегальный клон? – громко спросил Вольфганг; все вздрогнули.

– Конечно нет, – сказал РИН. – Я немедленно сообщил бы вам об этом.

Хиро наклонился к Марии.

– Это означает План Z.

Мария потерла глаза.

– Завтра. Я очень устала.

* * *

Вечером после ужина Хиро и Катрина задержались на кухне за виски, пока Мария прибиралась.

– Мистер Сато, – медленно, выговаривая каждое слово так, словно обдумывала его отдельно, сказала Катрина. – Мне понадобится канал связи с Землей.

– С Землей? – переспросил Хиро, глядя на полупустую бутылку виски. Он плеснул себе в кружку еще. – Вы имеете в виду место, которое мы только что оставили и где нас, вероятно, казнят за провал этого чрезвычайно дорогостоящего полета? Эту Землю?

– Да, мистер Сато. Канал связи с Землей, и без творческих комментариев. Это сложно?

Голос Катрины, даже подшофе, звучал повелительно: «без глупостей».

Эта женщина не ждет отпора.

– Да, конечно, мы можем послать сообщение, но оно будет идти годы. А если нам захотят ответить, ответ будет идти к нам еще дольше. На возвращение уйдет еще четверть века. Юрисдикция Земли больше на нас не распространяется. Мы здесь сами с усами.

Он с трудом выговорил «юрисдикция», но героически закончил фразу.

Катрина подняла ладони, останавливая поток его метафор.

– Поняла. Поняла. Но разве ты не считаешь, что их нужно предупредить о нашем возвращении?

– Только если мы убедимся, что нельзя заставить РИН нас слушаться, – задумчиво ответил Хиро.

Мария проверила чашу внутри Беге – после успеха со свининой она решила, что они достигли взаимопонимания, – где должен был появиться любимый десерт капитана. По мнению Беге, это мороженое с фруктами. Мария удивилась, но машина знала лучше. Беге загудел, и Мария вынула чашу.

– Все равно сделай это, – сказала Катрина Хиро и не вполне уверенно поднялась из-за стола. Она молча взяла протянутую Марией чашу. – Если Вольфганг придет вынюхивать, чтобы еще кого-нибудь обвинить, скажи ему, что я у себя.

– Вольфганг пока никого не обвинил, – ответила Мария и под сердитым взглядом капитана сдержала нервный смех.

Не сказав больше ни слова, Катрина вышла из кухни.

– Она даже не сказала тебе спасибо за огромную свинью и мороженое, – сказал Хиро. – Какое хамство.

– Ты действительно попытаешься связать нас с Землей?

Он отрицательно покачал головой.

– Нет, это напрасная трата времени. Поговорю с ней утром, когда она протрезвеет. – Он нахмурился. – И я тоже.

– Можно вопрос? – спросила Мария, садясь за стол напротив него.

Он кивнул, налил ей виски и подтолкнул к ней стакан.

– Почему именно тебя взяли пилотом? – спросила Мария. Она торопливо выставила ладонь. – Я не спрашиваю о твоей судимости; мне просто любопытно, почему ты захотел вести эту штуку?

Он заглянул в свою пустую чашку, словно видел что-то другое. Наполнил ее, но нахмурился, словно это было не то, чего он хотел.

– На Земле у меня не оставалось выбора. Иногда даже смерть не дает тебе необходимого второго шанса. Я многое испробовал за свою жизнь, чтобы что-то улучшить, но это было что-то совсем новое.

– Да, первую часть я знаю, – сказала Мария. – Слишком хорошо.

– В общем, у меня была подруга, которая знала о «Дормире», и она предложила мне начать подготовку пилота.

– Значит, ты не был ни летчиком, ни военным? Почему же место пилота не отдали клону, который годами занимался этим? Кому-нибудь из лунной космической программы или еще откуда-нибудь?

– У моей подруги были связи. Когда объявили о наборе экипажа на «Дормире», она представила меня и еще одного парня, с которым я познакомился в тюрьме, боссу. До старта оставались целые десятилетия, и я годами изучал пилотирование. В тюрьме заняться особо нечем.