Шесть к одному – против - [5]

— Можете ли вы сказать, что Дэмиен Дэниелс был человеком вспыльчивым? Склонным к конфронтации?

— Нет. У него очень легкий характер… был. Он отлично ладил с большинством людей.

— Вы говорите с большинством — то есть, были и такие, с кем он не ладил?

— Ну, я таковых не знаю, — раздраженно сказал Гидеон. — Я не имел в виду кого-то конкретно, но, полагаю, такие люди были — нельзя ведь иметь хорошие отношения абсолютно со всеми, правда?

— А как насчет вас самого? Вы с ним никогда не ссорились?

— Нет. И — предупреждая ваш следующий вопрос — этим утром я с ним тоже не ссорился, и не я его застрелил.

Куган посмотрел на него долгим, изучающим взглядом, затем сменил тактику.

— Когда вы впервые поняли, что мистера Дэниелса застрелили?

Гидеон уже дважды подробно рассказывал об утренних событиях, но накопившийся за последние часы опыт общения с полицейскими научил его, что не стоит выступать против принятой процедуры допроса, поэтому он терпеливо ответил:

— Не раньше, чем врач сказал мне по телефону перевернуть тело. Раньше я до него не дотрагивался — думал, что у него сломана шея.

— И вы говорите, что не слышали выстрела из-за шума раздававшейся поблизости стрельбы.

— Совершенно верно.

— А вы не подумали, что это был случайный выстрел именно оттуда?

— Нет. Только не после того, как увидел рану.

— Ага, значит, вы хорошо разбираетесь в огнестрельном оружии, мистер Блейк. У вас самого есть какое-нибудь ружьишко?

Гидеон прикрыл глаза.

— Нет. Но не нужно быть большим знатоком, чтобы понять — такая рана не могла возникнуть вследствие выстрела из двустволки. Думаю, большинство живущих в сельской местности знают, чем охотничье ружье отличается от винтовки, тем более, мы находились на приличном от стрельбища расстоянии.

Последовал еще один долгий взгляд, офицер что-то записал, и вновь пошли вопросы.

Хорошо ли Гидеон знает семью Дэниелса?

Не очень. Лишь с тех пор, как начал работать с лошадью.

А это как произошло?

Он начал работать с Неро, когда у того еще были другие владельцы, а Дэмиен пожелал, чтобы он продолжал занятия.

Не было ли у него романа с сестрой Дэмиена?

Не было.

А с женой Дэмиена, Бет?

С ней тоже не было.

Может быть, Гидеон — гей?

Гидеон вознес глаза к небу. Нет, у него есть девушка, но она никак, никоим образом не связана с Дэмиеном Дэниелсом.

— Мистер Блейк, мы выполняем свою работу, — сказал Куган. — Понимаю, у вас выдалось тяжелое утро, и я уверен, что вы бы предпочли находиться сейчас где угодно, но только не здесь, но если мы постараемся держать себя в рамках приличий, это пойдет на пользу всем.

Другой офицер прочистил горло.

— Прошу извинить нас, если некоторые вопросы кажутся вам назойливыми, но нам важно представить ясную картину случившегося. Могу ли я поинтересоваться, как зовут вашу девушку и где она проживает?

Гидеон помедлил, не желая впутывать во все это Еву, но понял, что ничего другого, как ответить, ему не остается.

— Ева Киркпатрик. У нее художественная галерея в Уорэме, «Арн-Гэлери» — добавил он, предвосхищая следующий вопрос. — Она живет в большом, георгианского стиля, доме, точного адреса не знаю, но могу отвезти вас туда.

— То есть, она живет не с вами.

— Нет. Я живу возле Блендфорда, — подчеркнул он, теряя терпение. Они уже знали это. Он подробно изложил все свои данные по крайней мере раз шесть за это утро. Одни и те же вопросы порядком его достали. Создавалось впечатление, что его хотят на чем-то поймать.

Куган наградил его еще одним из своих долгих взглядов, и Гидеон сдался.

— Ей нравится быть у моря, и ей приходится жить рядом с галереей. Свои отношения мы не оформляли.

В дверь постучали, и в комнату заглянула чья-то голова.

— Вас можно на минутку? — спросила она, и Куган кивнул в ответ.

— Пожалуйста, подождите здесь, мистер Блейк. Мы быстро вернемся.

Быстро они не вернулись.

Прошло полчаса, прежде чем Гидеон снова увидел Кугана, приведшего с собой очередного дружка.

На этот раз вопросы носили несколько иной характер, и Гидеон понял, что кто-то из полицейских раскопал его досье. Два года назад ему пришлось давать показания по одному нашумевшему делу, но Гидеон никак не мог взять в толк, как это может быть связано со смертью Дэмиена. Он ответил на возникшие вопросы, очень надеясь, что ответы не противоречат сказанному им полиции в то время.

Новый допрос с пристрастием продлился минут двадцать, затем Куган внезапно вскочил и вышел из комнаты, уводя с собой молчавшего практически все время коллегу.

Так Гидеон вновь остался один и три четверти часа спустя уже начал думать, что даже общество Кугана предпочтительнее пустой комнаты и постоянно доносящихся из-за двери приглушенных голосов.

Дверь не была заперта, но когда он за нее выглянул, то услышал в ответ не категоричную, но вежливую просьбу подождать внутри, будучи, правда, удостоенным при этом чашки отвратительного кофе. Конечно же, его никто не принуждает оставаться, сказали ему, но Гидеон было ясно — они абсолютно уверены, что он не покинет здание в одном только легком, почти прозрачном халате.

Дверь открылась еще раз, и он поднял глаза.

— Смею полагать, Гидеон Блейк?

На сей раз это был не Куган, а его сослуживец, тип в сером, которого Гидеон уже видел утром, — в руках он держал нечто похожее на узел с одеждой.