Шесть балерин на одного папу - [15]

– Да, школьное образование не зря называется обязательным… Скажи, ты действительно думаешь, что все в жизни делают только то, что им нравится?

Бьянка прикусывает губу. Ей бы очень хотелось ответить: «Да, лучше бы все занимались любимым делом». Но девочка не может сказать это папе: ведь ради нее он потерял работу, которая ему нравилась. Хотя, возможно, Арту просто нравится заботиться о ней, и он рад снова погрузиться в студенческую жизнь.

– Люди завидуют друг другу, – возражает Бьянка, – потому что занимаются нелюбимым делом. Ты же сам всегда говорил об этом, забыл?

– Сейчас речь не об этом! – фыркает Арт.

Должно быть, он действительно разозлился. Бьянка замолкает. Придется вытерпеть лекцию. Папа долго говорит обо всех «обязанностях» и «правилах», которые позволят ей двигаться вперед и пригодятся даже в танце. Это только кажется, что для балета нужно лишь иметь тренированное тело и следить за движениями. Важно также следить за своими мыслями, способностью познавать и изучать. Папа даже сопровождает свою речь примерами из мифологии! Он говорит, что тот, кто занимается искусством, должен питаться искусством…

– Да-да, я поняла, – вздыхает Бьянка.

Кстати, пора бы и поужинать. Голод уже туманит ей голову и сводит желудок.

– Я очень надеюсь. И еще: твое поведение дома. Мне бы хотелось, чтобы ты была внимательнее и аккуратнее. Думаешь, я твой слуга?

– О чем ты говоришь, папа? Конечно нет, – отвечает Бьянка, нахмурившись.

– Тогда почему ты кидаешь свои вещи где попало? Кто должен об этом думать?

Бьянка пожимает плечами, но на этот раз ее привычный жест злит папу. Он раздраженно говорит:

– Я больше этого не потерплю! Если ты будешь так себя вести, мы вернемся домой.

Бьянка подпрыгивает на стуле и в ужасе вскрикивает:

– Нет, неправда!

– Я думаю, тебе пора повзрослеть, – заявляет Арт, скрестив руки на груди.

Но Бьянку не остановить:

– Ты злишься, потому что не можешь найти работу!

Папа качает головой, и на его лице появляется выражение не только неодобрения, но и сожаления. Словно он узнал, что с кем-то из близких произошел несчастный случай.

– Ты ошибаешься. Я нашел работу.

– Правда?! – радостно восклицает девочка. Она спрыгивает со стула и бросается папе на шею. – Ура! Я так за тебя рада!

Арт секунду молчит, но не выдерживает и обнимает дочь:

– Спасибо, солнышко. Я тоже рад. Знаешь, я хотел отпраздновать, сходить с тобой куда-нибудь поужинать…

– Вот почему ты ничего не приготовил, – бормочет Бьянка и расстроенно добавляет: – А потом это собрание… Прости, что омрачила твою радость.

Арт молчит. Упреки больше не нужны. Бьянка все поняла, раскаивается и даже признала, что испортила вечер. Поэтому он расслабляется и говорит:

– Пойдем, я забронировал столик и не хочу опаздывать.

Бьянка с облегчением вздыхает, и на ее лице вновь загорается улыбка. Она бежит за курткой и спрашивает:

– Кем ты будешь работать, пап?

– Догадайся.

– Архитектором! Как мечтал дедушка! – кричит Бьянка, внезапно вспомнив, как ворчали на Арта его родители, хотевшие, чтобы он получил престижную профессию архитектора. Но вместо этого он занялся чем-то для них непонятным – графическим дизайном.

– Да ладно! Только этого не хватало, в мои-то годы, – смеется Арт. Он любит говорить про свой возраст, словно ему уже сто лет.

– И кем же тогда?

Папа мрачнеет и признается:

– Не думаю, что тебе это понравится. Я буду вести курсы графического дизайна в профессиональной школе. В общем, стану преподавателем.

– Но ты же никогда не преподавал, – удивляется девочка.

– Это ты так думаешь. Я проработал в школе несколько лет, пока не родилась ты, – сообщает папа.

– Я ничего не знаю о вас с мамой, – бормочет Бьянка. Она не может прийти в себя от удивления. Как скрыться от учителей, если твой собственный папа – учитель?

3. Завтрак на троих

На улице белым-бело. Город подражает танцевальному залу с белыми стенами и полом, зеркалами и станками цвета слоновой кости. Выпавший за ночь снег окрасил в светлые тона жизнь горожан. Небоскребы похожи на огромные зеркала, а небо – на софит, переливающийся молочным светом.

Балерины вне себя от радости. Зачем идти на занятия, если город превратился в идеальные декорации для «Лебединого озера»? Даже когда звенит звонок, они не спешат в класс, а продолжают гоняться друг за другом, кидаясь снежками. Несколько девочек с Бьянкой во главе уговаривают других побыть на улице, насладиться снегом, пока он не растаял, пока город не сделал его грязно-пепельным, пока аварийные службы не засыпали дороги песком…

Но остальные ученицы, словно послушные овечки, входят в здание школы, прощаясь с красотой и удовольствием. Бьянка вбегает в сугроб с радостным визгом.

Хотя какие лебеди? Бьянка – северный волчонок по прозвищу Острый Клык. Она протаптывает тропинку своими сильными ногами-лапами и одним прыжком оказывается возле Тани, хватает ее за плечи и опрокидывает в снег. Румяные от мороза девочки валяются в сугробе, кричат, хохочут. Какие лебеди? Они медвежата, лисята, волчата. Дикие, неукротимые, кусающие снег своими клыками, они не чувствуют холода, не думают о простуде. Девочки вскакивают, держась за руки. Их не волнует возможное наказание, никто и ничто не может их напугать. Даже охранник, который, выглядывая из-за двери, кричит, что вызовет директора. Встречи с директором не избежать, но это завтра, а пока что волчата танцуют на свежем снегу в вихре белых хлопьев. Изо рта девочек вырывается пар, окутывающий лица. Музыка состоит из скрипа снега и ритмичных криков подруг: «Уау-уау-уау-уау-у-у-у!» Ритм задают шаги: не «раз-два» или «раз-два-три-четыре», а неровный, свободный ритм – ритм счастья.