Шерлок Холмс в наши дни - [13]

  Другую возможность опознания рецидивистов представляла система списков. Уже в XV и XVI веках власти отдельных городов обменивались списаниями личностей правонарушителей. В XVIII и XIX веках в Германии существовали списки мошенников, включавшие в себя не только анкетные данные, но и описание некоторых внешних признаков личности. Подобные произвольные описания были не очень надежны. Кроме того, с увеличением числа зарегистрированных лиц возникали трудности использования таких списков.

  Это, как уже упоминалось, понял Видок, бывший преступник с галер, ставший шефом Сюртэ - французской криминальной полиции в Париже. Когда он в 1833 году покинул свой высокий пост, к его последователям перешел архив, в котором содержались сведения о многих известных преступниках. С тех пор эта система регистрации постоянно пополнялась.

  Когда была изобретена фотография, называвшаяся тогда "дагерротипия", ее начали применять и для фиксации внешности преступников. Полиция быстро обнаружила преимущества этого способа, но вначале он был еще очень трудоемким. Съемка была возможна только при ярком солнечном освещении, осуществлялась она обычно на крыше дома. Кроме того, каждый снимок делался очень долго, иногда до 20 минут. Чтобы изображение не было смазанным, преступника привязывали к стулу. Когда фотографирование стало более простым и дешевым, оно стало все чаще использоваться полицией. В конце концов в префектуре полиции в Париже скопилось около пяти миллионов учетных карточек и восемьдесят тысяч фотоснимков. Разбираться в этой горе документов писарям становилось все труднее.

Размеры тела как средство для идентификации

  К таким писарям с 15 марта 1879 г. принадлежал молодой Бертильон, тогда еще мелкий чиновник парижской полиции, который, однако, вскоре вырос до знаменитого Альфонса Бертильона.

  - Ну, месье Бертильон, как вы себя у нас чувствуете? - спросил его однажды старший коллега.

  - Холодно здесь, в зале, - пробурчал молодой человек, напрасно пытаясь согреть дыханием застывшие пальцы. - Без перчаток вообще нельзя работать.

  Старший коллега засмеялся.

  - Подождите лета, тогда уж вы попотеете.

  - Прекрасные перспективы!

  - Нравится ли вам хотя бы работа?

  - Тупая, - пробормотал Бертильон. - Да, ограниченная и тупая. Постоянно одни и те же данные о личности, полученные полицейскими чиновниками при аресте и задержании и занесенные в картотеку.

  - Все время одни и те же данные? А как же рост - высокий, маленький, средний? Или форма лица - обычная, без особых примет? Это вы называете одними и теми же данными?

  - Это характеристики, присущие тысячам людей.

  - А фотографии? - спросил старший коллега. - Они тоже присущи тысячам людей?

  - Многие изображения на фотоснимках искажены, так как арестанты руками и ногами противились фотографированию. Приглядитесь повнимательней, - сказал Бертильон, протягивая несколько фотографий преступников. - Разве на этих снимках запечатлено выражение лица, характерное для конкретного человека? Нет. Наши господа фотографы считают себя художниками, поэтому их фото скорее художественны, чем точны.

  - Итак, едва вы приступили к своим обязанностям, как уже критикуете, причем нашу картотеку - основное средство идентификации уголовников.

  - Но картотека превзошла уже все допустимые размеры. Обозримость ее давно утеряна.

  - Но разве все не рассортировано в алфавитном порядке по именам?

  Молодой Бертильон покачал головой.

  - Эта классификация по именам бессмысленна. Воры, мошенники, плуты и убийцы постоянно меняют свои имена.

  - Но вы же заметили, что мы, кроме того, делим всех по возрасту, методам, которыми работают уголовники. Таким образом, получаются небольшие группы карточек, которые легче просматривать.

  - Легче просматривать! Сколько, собственно говоря, тратится времени, пока вы наконец найдете нужное вам лицо в этом огромном карточном потоке?

  От такого количества возражений старшему писарю стало не по себе, и он задал встречный вопрос:

  - Может быть, вы выступите и против фотографий, вы, сверхумник?

  - Во всяком случае у меня есть кое-какие возражения. При восьмидесяти тысячах фотографий практически почти невозможно сравнить фотоснимки задержанных впервые с фотоснимками рецидивистов.

  - Ну, а поименный список сфотографированных?

  - Это также почти бессмысленно: мало что дает для поиска личности. В важных случаях, когда очень нужно провести сравнение, инспектора и писари на протяжении многих дней копаются в фототеке, пытаясь найти сходную фотографию. Это я испытал сам за те несколько дней, которые здесь нахожусь. Нет, это надо менять к лучшему!

  - А как?

  Молодой человек пожал плечами и в раздумье изрек:

  - Я еще сам не знаю. Во всяком случае в нашей прославленной Сюртэ многое не в порядке.

  - Если вы хотите здесь продвинуться, то лучше воздержитесь от критики, Бертильон, - предостерег укоризненно другой сотрудник. - Префект полиции не любит, когда какой-то желторотый писарь считает себя умней его.

  Но Бертильон не покорился. Наоборот.

  В июле 1879 года он заполнял в повседневном темпе отупляющего галопа трех- или четырехтысячную карточку, и тут ему пришла в голову необычная мысль. Почему, собственно говоря, мы тратим столько времени, денег и сил на все менее успешные попытки идентификации преступников? Почему мы все время топчемся на одной и той же дорожке и цепляемся за старые, неточные совершенные методы? Нужно только пошире раскрыть глаза, чтобы понять, что нам принесло естествознание: "каинову печать", которая неизменно отличает одного человека от другого, - размеры частей его тела.