Шерлок Холмс пускается в погоню - [6]

– Еще одно убийство? – одновременно спросили мы с Холмсом.

– Да, – выдохнул Лестрейд. – Это произошло в первые часы того самого дня, когда мы с вами встретились на Бейкер-стрит, доктор.

– И второе убийство в точности повторяет первое? – поинтересовался Холмс.

– До самых мелочей, мистер Холмс. Второй жертвой также стал тюремный охранник. Он шел на юг от Уормвуд-Скрабса, когда его обезглавили. На этот раз тело обнаружил констебль, и он клянется, что на четверть мили вокруг не было ничего, кроме следов самого бедняги. И вот еще что объединяет оба убийства: головы жертв исчезли бесследно.

– Невероятно! – воскликнул я.

Холмс жадно потер руки:

– Благодарю, инспектор. Это все, что мне пока необходимо знать. Скажите только, шел ли снег в Хаммерсмите с тех пор, как случилось первое убийство?

Лестрейд на секунду задумался.

– Нет, снега не было.

Холмс вскочил со стула и направился прямо в спальню, на ходу развязывая пояс халата.

– Тогда нельзя терять ни минуты. Мать-природа может преподнести нам сюрприз, скрыв все важнейшие доказательства и эти ваши следы заодно. Уотсон! – крикнул он из комнаты. – У нас тут намечается охота. Не хотите ли присоединиться? Каково ваше расписание на сегодня?

– Конечно хочу! – взволнованно ответил я. – Нужно будет только телеграфировать Джексону, чтоб совершил за меня обход.

– Старый добрый Джексон! И что бы я без него делал?

Минутой позже Холмс появился, полностью одетый и готовый к путешествию.

– Заедем ненадолго к вам. Хорошая возможность предупредить миссис Уотсон и собрать вещи в дорогу.

На пути к двери Холмс остановился напротив меня и прошептал:

– Могу я рассчитывать на ваш армейский револьвер, доктор?

– Конечно, – уверил его я.

Глава четвертая

Без пяти одиннадцать мы втроем стояли на вокзале Хай-стрит в Кенсингтоне в ожидании одиннадцатичасового поезда. Все это здание, изобилующее разнообразными арками, с большой стеклянной люстрой под потолком, было увешано полотнищами и вымпелами цветов Юнион Джека[8]. Я молча рассматривал пестрое убранство вокзала, заполненного людским гомоном, который гулким эхом разносился под высокими сводами. Порождаемые сотнями пассажиров и десятками работающих механизмов звуки водоворотом врывались в мои уши.

– А не подняться ли нам в паб на летнюю платформу? Позволим себе немножко расслабиться, господа, – предложил Холмс сквозь шум и развернулся к лестнице.

– Но, Холмс, мы ведь пропустим свой поезд, – возразил я.

– Ничего подобного, Уотсон. Вероятнее всего, он прибудет с некоторым опозданием.

– Вздор! Можете прохлаждаться в пабе, если вам угодно, мистер Холмс, но у меня в Хаммерсмите служебные дела, и я никуда отсюда не уйду до одиннадцати часов, – возразил Лестрейд и уселся на скамейку посреди платформы.

Я же, привыкший верить Холмсу, поднялся вместе с ним в заведение, незатейливо именуемое «Чайник и котелок», и выпил пинту пива, все время беспокойно поглядывая на платформу, где Лестрейд уже расхаживал взад и вперед. Вскоре Холмс посмотрел на часы и встал. Оставив на столе несколько монет, он неторопливо двинулся в сторону платформы. Я сверился со своим хронометром и отметил, что уже без малого четверть двенадцатого.

Мы вернулись к Лестрейду и стояли молча почти до одиннадцати двадцати пяти, когда наконец терпение инспектора лопнуло.

– Да где же этот чертов поезд?! – сорвался он. – И откуда, черт побери, вам было заранее известно, что он задержится?

– Элементарно, дорогой инспектор, – прогулочной тростью Холмс указал на флаги и вымпелы, развешанные по всей станции. – Эти полотнища напомнили мне о заметке, что я прочел в утренней газете. Сегодня открывается первая электрифицированная железная дорога, соединяющая Сити с Южным Лондоном. Торжественная церемония по этому поводу, на которой присутствовал сам принц Уэльский, проходила на станции Стокуэлл с десяти тридцати до одиннадцати часов. Она, как я и предполагал, замедлила движение поездов по меньшей мере минут на двадцать. Эти безвкусные украшения, несомненно, развесили в честь празднества.

Лестрейд, кажется, что-то такое припомнил:

– И вы бросили меня тут одного изнемогать от ожидания, да?

– Я был уверен, что столь опытный сыщик, как вы, предусмотрел задержку и остался на платформе лишь потому, что не испытывал желания промочить горло.

Слова Холмса сочились сарказмом. Я вновь закашлялся, скрывая смех.

– Да-да. Конечно, – промямлил Лестрейд и поднял глаза на флаги. – Возмутительная безответственность.

– Совершенно верно, инспектор, – согласился Холмс. – Уверенная поступь промышленного прогресса то помогает сыску, то мешает ему. Станем ли мы благодарить прогресс за первое и бранить за второе? – Холмс указал концом трости на ближайшее железнодорожное полотно: – А! Вот и наш запоздалый поезд, если я не ошибаюсь.

Секундой позже пыхтящий состав вполз на станцию. Пассажирские вагоны также были украшены растяжками и вымпелами, которые отрывисто хлопали на ветру и будто рукоплескали Холмсу, дразня инспектора.

– Возмутительная безответственность, – повторил Лестрейд, пока мы усаживались в вагон первого класса.

Я снова «прокашлялся».

Как только мы заняли места и поезд набрал скорость, Холмс принялся рассуждать вслух: