Шерлок Холмс и крест короля - [49]

— Да, в самом деле.

— Изготовитель подделки сделал бы обе цифры похожими как две капли воды. Но в жизни никто дважды не напишет одинаково одно и то же слово, даже собственное имя. Посему искусные фальшивки порой оказываются слишком последовательными и совершенными, словно буквы вырисовывали, а не просто писали. Взгляните на первые байроновские строки:

Приливы есть во всех делах людских,

И те, кто их использует умело,

Преуспевают в замыслах своих… [27]

Заглавная буква П в обоих случаях написана с петлями на двух концах поперечной черты. В этом ощущается не совсем естественная старательность. Можно заподозрить подделку. Но в последующих строфах перо Байрона уже бежит свободнее: петли исчезают, появляются добавочные соединительные «хвостики».

— Отличить подлинник от копии так просто?

— Ну что вы, дружище! Байрона подделывают чаще, нежели любого другого английского поэта. Мир жаждет новых открытий, и, пользуясь этим, Шультес-Янг в тысяча восемьсот семьдесят втором году явил публике две связки байроновских писем, якобы принадлежавших его, Янга, тетушкам. Это был очевидный обман. Часть бумаг мошенник вовсе не пожелал представить экспертам для изучения, а девятнадцать экземпляров оказались работой некоего де Гиблера, который выдавал себя за родного сына поэта. В свое время его легко разоблачили, поскольку Байрон умер за десять лет до даты на водяном знаке листа.

Аферы высшего класса были для Холмса родной стихией. Он снова сел за стол и взял увеличительное стекло.

— Когда документ изучается под лупой, становятся видны почти не заметные невооруженному глазу разрывы линии в тех местах, где перо поднимали от бумаги, — пояснил он. — В подлиннике подобных пробелов сравнительно мало, в подделке их обычно больше, ибо мошенник, особенно не слишком опытный, довольно часто останавливается, сравнивая свою работу с оригиналом. Иногда «бреши» пытаются «залатать», чтобы создать ощущение непрерывности письма.

— По этим признакам и выявляется фальшивка?

— По этим, а также по многим другим. Разумеется, искусный копировщик должен знать доказательства подлинности и постараться их предоставить. Если он подделывает рукописи одного и того же автора на протяжении долгого времени, почерк будет выглядеть уверенным, и для выявления обмана потребуются другие методы. Иногда преступника удается разоблачить, установив время изготовления чернил и бумаги. Думаю, в данном случае мы можем полагать, что это подлинная рукопись Байрона, — заключил Холмс, затем внимательно изучил какое-то письмо и с усмешкой процитировал две строки из «Дон Жуана»: — «Она писала это billet doux [28]на листике с каемкой золотою…» [29]Здесь можно не сомневаться: перед нами известная подделка почти восьмидесятилетней давности.

Через плечо Холмса я взглянул на узкий желтоватый пергамент, исписанный порыжелыми чернилами. Первые слова: «Еще раз, дражайшая моя…» — с виду были очень похожи на начальные строки байроновской рукописи «Дон Жуана».

Мой друг улыбнулся.

— Это послание, которое поэт якобы написал леди Каролине Лэм, в действительности сочинила она сама в тысяча восемьсот тринадцатом году с целью завладеть его портретом. История хорошо известна. Леди Каролина до помрачения рассудка влюбилась в Байрона — человека, которого называла дурным, безумным и даже опасным. Подделав его почерк, она написала письмо, в котором он будто бы поручает ей пойти к издателю Джону Мюррею и забрать знаменитую ньюстедскую миниатюру. Леди Каролина получила портрет поэта, а поэт получил у Мюррея «свою» записку.

Под фальшивой подписью поэт вывел: «Бумага составлена от моего имени леди Каролиной Лэм» — и поставил свой подлинный автограф.

— Обе подписи очень похожи.

— По тем временам леди Каролина могла стать хорошей копиисткой. И все же посмотрите еще раз на горизонтальные черточки: у Байрона они нависают над двумя соседними буквами, а его поклонница заводит их еще дальше. Преувеличивать особенности оригинала — грубая ошибка, как и смена стиля письма. Взгляните: вертикальную палочку «т» леди Каролина дважды усиливает чертой, идущей снизу вверх. Человек, желающий украсить букву, сделав ее пожирнее, никогда так не поступит. Скорее, он просто повторит уже имеющуюся черту, направленную сверху вниз. К тому же восходящие линии в естественном письме тоньше, чем нисходящие. Если нажим пера всюду одинаков — это один из признаков факсимильной копии или подделки. Иными словами, как бы ни были похожи два автографа, в письме леди Каролины слишком много подозрительного, чтобы ввести в заблуждение эксперта.

— Как же такой документ мог попасть к Джеффри Асперну?

— Надо полагать, ему отдал его сам Байрон. Перед тем как навсегда покинуть Италию и отправиться в Грецию, его светлость раздал друзьям некоторые памятные вещи.

Асперна считали обладателем богатейшей коллекции байроновских писем, однако многие из них оказались подделкой. Среди прочего мы нашли еще одну работу леди Каролины Лэм, на сей раз печатную, — стихотворение, которое она опубликовала в 1819 году, выдав его за новую песнь «Дон Жуана». Холмс вслух зачитал первую строку:

— «От славы я устал, постыла мне она…» Боже праведный, Ватсон! Этот лепет даже отдаленно не напоминает Байрона!