Шерлок Холмс и дело «Огонька» - [10]

Когда он долго спустя после этого решился выйти, на дворе, конечно, уже никого не было.

До утра Ватсон был, как в лихорадке. Он еле дождался условленного часа и в шесть уже стучался к Шерлоку.

— Шерлок… начал он тут же, на пороге.

Но Шерлок перебил его:

— Представьте, Ватсон, этот негодяй знал, что я здесь! Бьюсь об заклад! Вы видите? Ни следов, ни записки… Ничего нет!.. Его не было. Я всю ночь не смыкал глаз.

Ватсон мрачно посмотрел.

— Зато, Шерлок, он говорил со мной.

— Он говорил с вами?

— Он говорил со мной, вот, как я теперь говорю с вами.

И Ватсон подробно описал ночную сцену.

— Но как же, как же вы не задержали его! — в отчаянии воскликнул Шерлок. — Вы не могли ни в каком случае его упускать. Вы должны были вступить с ним в борьбу, вы должны были криком дать мне знать! Ведь знали же вы, что я не сплю всю ночь.

— Знал, Шерлок, но я окаменел. Говорю вам, что я окаменел. Я сам не знаю, что со мною было.

— О, черт!..

Шерлок в волнении стал прохаживаться по комнате.

— Он смеется над нами, эта каналья! Это явно!

Оба замолчали.

В восемь отправились в гостиницу.

Псищев уже поджидал их. Он сидел в глубоком раздумьи у письменного стола, и лицо у него было желтое, осунувшееся, с очень странным выражением.

Увидев, что у Псищева в руках, Шерлок Холмс побледнел.

Он сейчас же вышел в коридор и долго исследовал двери, окна, половик. Потом стал расспрашивать прислугу. Все были ночью на своих местах, и никем не было замечено, чтобы кто-нибудь проходил.

— Непостижимо, непостижимо! Нет, нет, я схвачу этого человека, хотя бы только для того, чтобы он научил меня, как это делается… Покажите! — обратился он к Псищеву.

Взглянув на бумажку, Шерлок Холмс покачал головой.

— Так и есть! Этот лоскут оторван от моей бумаги. Он писал ее здесь. Но… скажите, ради Бога, неужто вы ничего, ничего не слыхали?

Псищев поднял на Шерлока глубоко запавшие глаза и некоторое время смотрел, как бы не понимая.

Потом с рассеянным видом пробормотал:

— Кто-то из вас разбил вчера, господа, стекло. Нужно распорядиться, чтобы прислуга убрала осколки.

XV.

Оставалась последняя ночь.

Было решено, что Шерлок и Ватсон, как и прежде, возьмут на себя наружный караул, причем при первом же появлении таинственного бродяги, не выжидая, пока он проникнет в квартиру, бросятся на него.

Ночью между Шерлоком и Ватсоном возник спор: дело шло о выборе места для засады.

Ватсон решительно не допускал, чтобы можно было воспользоваться старым местом, где он сыграл такую жалкую роль. Шерлок же утверждал, что потому-то его и следует выбрать, так как негодяю вряд ли придет в голову, что люди могут вторично спрятаться там, где их уже накрыли.

Конечно, мнение Шерлока восторжествовало.

В эту ночь приятелям пришлось, по обыкновению, очень долго ждать.

Было уже около пяти часов утра, когда вдали, на втором дворе, показалась, неизвестно откуда вынырнувшая, страшная и знакомая им фигура.

Прошла томительная, полная неизвестности минута, когда бродяга шел, невидимый ими, за длинным выступом стены. Покажется он или нет? Это решало для них все. Он показался.

Против обыкновения, он шел довольно спокойно. Вот он прошел мимо них, скрытых за дверью, и не взглянул на дверь, — Шерлок ликовал — круто свернул и направился к флигелю.

Вот тут-то Шерлок Холмс сразу показал свою поразительную ловкость, которая прославила его на весь мир, пожалуй, не меньше, чем его нюх.

В два огромных прыжка он был уже около, и руки боксера, страшные руки, похожие на стальные рычаги, уже сделали свое дело.

— Ни с места! — прошептал он зловещим шепотом, и прежде, чем бродяга мог опомниться, — щелкнули ручные кандалы.

Бродяга казался только слегка изумленным. Он поднял на Шерлока глаза, в которых, быть может, только на секунду мелькнуло недоразумение, как будто он не мог что-то сразу сообразить, а потом появился какой-то даже насмешливый огонек, — и его первый вопрос был довольно странный для его положения:

— Скажите, Шерлок Холмс, и вы, Ватсон, приехавший из Афганистана, сколько вы можете выпить за ночь вашего английского виски?

Бродяга, очевидно, сильно хотел произвести впечатление, показаться молодцом, сорвиголовой, которому все нипочем.

Он стал болтать всякий вздор. Он расспрашивал Шерлока об английских законах, о том, имеют ли право в Англии без письменного приказа накладывать на кого-нибудь кандалы, бывшие на нем, изобретения самого Шерлока Холмса и, уже явно глумясь, спросил у Ватсона, начал ли он уже отчет о настоящем деле.

XVI.

Оставив обезоруженного бродягу на попечении Ватсона, Шерлок зашел к Псищеву один. Ему хотелось самому насладиться первым впечатлением.

Старик, оказывается, давно уже проснулся. Он встретил Шерлока немножко возбужденный, и это было особенно заметно по его рукам, которые слегка дрожали.

Посмотрев ему в лицо, Шерлок улыбнулся:

— Ну-с… вижу, милейший, что вас не о чем спрашивать.

Можно побиться о заклад, что эту ночь вы провели спокойней.

— Благодарю вас, сэр. Вы угадали!

— Хе-хе-хе! У вас было-таки довольно тихо, господин Псищев. Сознаетесь…

— Совершенно тихо, сэр!

— И чего-нибудь… этакого… не было уже? А?

— Не было, сэр. Что правда — то правда!