Шепот за окном - [21]

Внутри Пит наблюдал, как Джейн Картер трясущимися руками открывает дверь в пристройку украденным ключом. Во всем доме стояла тишина, и он чувствовал, как некая тень нависает над ними.

Замок наконец открылся.

– А теперь отойдите назад, пожалуйста, вы оба!

Джейн Картер стояла посреди кухни, ее сынишка прятался за ее ногами, когда Пит рукой в перчатке распахнул дверь.

Нет.

Поначалу – жаркий дух гниющего мяса. Он посветил внутрь фонариком – а потом увидел картинки, появляющиеся перед ним одна за другой в стремительной последовательности, словно озаряемые всполохами фотовспышки.

Нет.

Еще нет.

На миг он поднял руки, на сей раз направляя фонарик на стены. Они были выкрашены белой краской, но Картер дополнительно украсил их, намалевав в самом низу грубые травинки и порхающих над ними бабочек, словно на детском рисунке. Ближе к потолку – перекошенное подобие желтого солнца. На нем было несколькими взмахами нарисовано лицо, мертвые черные глаза которого уставились на пол внизу.

Пит проследил за направлением этого взгляда и наконец опустил луч фонарика.

Стало трудно дышать.

Он искал этих детей три месяца, и хотя всегда ожидал подобного исхода, но никогда не оставлял надежды. Однако они были здесь, лежали в этой зловонной, жаркой тьме. Четыре тела выглядели одновременно реальными и нереальными. Как живые, и при этом словно сломанные куклы, которые теперь лежали совершенно неподвижно – одежда нетронута, за исключением футболок, задранных наверх, чтобы прикрыть лица.

* * *

Наверное, самое худшее в данном конкретном кошмаре было то, что за многие годы он настолько к нему привык, что тот даже не мешал ему спать. Лишь будильник пробудил его на следующее утро.

Пит лежал, не двигаясь, несколько секунд, стараясь успокоиться. Пытаться закрыть глаза на воспоминание было все равно что разгонять руками туман, но он напомнил себе, что все дело лишь в недавних событиях, которые опять вызвали к жизни эти кошмары, и что со временем они сойдут на нет. Выключил будильник.

«Спортзал, – подумал он. – Бумажки. Задания подчиненным. Обычная рутина».

Пит принял душ, оделся, собрал сумку для тренировки, и к тому времени, как стал спускаться вниз, чтобы приготовить кофе и легкий завтрак, мысли пришли в сравнительный порядок, а сон окончательно отступил. Это была короткая перебивка в привычном течении его жизни – только и всего. Совершенно объяснимо: когда перекапываешь почву, из-под земли освобождаются какие-то едкие испарения, но вскоре они рассеются. Тяга выпить опять ослабеет. Жизнь вернется в нормальную колею.

Набрав номер, Пит прослушал сообщение, медленно жуя очередной кусок.

И с трудом заставил себя его проглотить. Горло сжалось.

Через два месяца Фрэнк Картер наконец согласился увидеться с ним.

13

– Просто встань возле стены, сделай одолжение, – сказал я. – Немного правее. Нет, от меня правее. Вот так. А теперь улыбнись.

Это был первый день Джейка в его новой школе, и меня эта перспектива нервировала гораздо больше, чем его. Ну сколько раз можно заглядывать в комод, чтобы убедиться, что одежда приготовлена и все надписано? Куда я задевал его рюкзачок для учебников и бутылку с водой? Так много приходилось держать в голове, и я хотел, чтобы все для него прошло без сучка без задоринки…

– Ну можно уже пошевелиться, папа?

– Погоди.

Я держал перед собой телефон, когда Джейк стоял возле единственной пустой стены в спальне, одетый в новую школьную форму: серые брюки, белая рубашка и синий джемпер – все свеженькое и чистое, естественно, с бирками с его именем абсолютно на всем. Его улыбка была застенчивой и славной. Он выглядел таким взрослым в этой форме, но при этом настолько маленьким и беззащитным!

Я ткнул пальцем в экран еще пару раз.

– Можно посмотреть?

– Ну, конечно же, можно!

Я присел на корточки, и он прислонился к моему плечу, пока я показывал ему только что сделанные фотографии.

– Неплохо выгляжу. – Интонация у него была удивленная.

– Выглядишь по-деловому, – сказал я ему.

Так оно и было. Я постарался насладиться моментом, пусть и порядком омраченным грустью, поскольку Ребекка тоже должна была быть с нами. Как и большинство родителей, мы с ней делали снимки Джейка в первый день нового учебного года, но я недавно сменил телефон и только на этой неделе сообразил, что это значит. Все мои фотографии пропали – потерялись навсегда. Что вдвойне обидней, у меня оставался телефон Ребекки, но хотя фото были и там, мне было никак не получить к ним доступ. Целую минуту я в полном расстройстве рассматривал ее старый аппарат, подавленный тяжелой правдой ситуации. Ребекки больше не было, а это означало, что этих воспоминаний теперь не было тоже.

Попытался сказать себе, что это неважно. Что это лишь очередная жестокая шутка, которую сыграла со мной утрата, – и на общем фоне достаточно незначительная. Но все равно было жутко обидно. Казалось, что я и тут дал маху.

«Ладно, еще нащелкаем».

– Ну, пошли, дружок.

Перед уходом я сгрузил копии фоток в «облако».

* * *

Начальная школа «Роуз-террас» представляла собой низкое, широко раскинувшееся здание, отделенное от улицы чугунной решеткой. Главная часть его, явно очень старая, выглядела весьма симпатично – единственный этаж, увенчанный ступенчатым набором разномастных двускатных крыш. На черном камне над отдельными входами были выбиты надписи «МАЛЬЧИКИ» и «ДЕВОЧКИ», хотя более новые таблички указывали, что это викторианское разделение теперь используется только чтобы разграничить различные возрастные группы