Шепот в ночи - [45]

Не медля ни секунды больше, Элис заговорила:

— Завтра я уезжаю во Врексдэйл. — Думая, что слова ее недостаточно убедительны, она поспешила добавить: — Это мои наследственные земли, и они принадлежат мне, и там я могу соблюсти чистоту моей непорочности и чести.

Уголок рта Дэйра приподнялся в горькой усмешке. Как это похоже на Элис — говорить такие слова. Да большинство мужчин всегда скажет, что у женщины нет чести. Своим поведением женщина может запятнать честь отца или мужа, но, как и движимое имущество, собственной чести она не имеет. Дэйр, однако, не из этого «большинства мужчин» и не станет обсуждать этот вопрос с Элис. Потому что если кто из женщин и имел мужество и смелость защищать свою честь, так это она.

Элис заметила его насмешливую улыбку и отнесла ее на свой счет. Зеленые огни ее глаз объявили войну его холодному взору.

— Да, Врексдэйл принадлежит мне, и я буду находиться там до тех пор, пока мой отец или муж не будут в состоянии обеспечить мне достойный дом.

В ее упоминании достойного дома он усмотрел брошенный ему вызов. Он похолодел так, будто ступил на лед, и вся его прежняя веселость замерзла в глубинах праведного гнева.

— Вы не сделаете этого! — Каждое жесткое слово слетало с его плотно сжатых губ так, как падают льдинки в холодную воду во рву.

— О Дэйр, не кажется ли вам, что так будет лучше? — Сибиллин, долгое время стоявшая незамеченной рядом с ним, протянула руку к его сжатой в кулак руке. Но в следующее мгновение она отшатнулась, увидев в его устрашающем взгляде столько неприязни, словно она какая-то мышка, осмелившаяся перейти ему дорогу.

Дэйр отвлекся на Сибиллин и не заметил мгновенной радости, отразившейся на лице Элис. Она смущенно пригладила рукой ярко-голубой барбет и опустила крепко переплетенные пальцы на кожаный поясок, повязанный на ее тонкой талии. Дэйр вовсе не хотел, чтобы она уехала, как она опасалась. Но она не знала причины этого — то ли он обиделся на нее за обвинение в излишнем контроле над ней, то ли действительно хотел, чтобы она осталась.

Дэйр опять обратился к женщине, осмеливавшейся оспаривать его права на малую толику ее общества. Не терпящим возражений тоном он привел ряд неоспоримых доводов против ее поспешного решения.

— Вы женщина, к тому же — девственница, поэтому без сопровождения мужа, отца или охраны, обеспечивающей вашу безопасность и честь, которой вы так дорожите, вы не можете ни ехать во Врексдэйл, ни оставаться там — в одиночестве.

Элис уже забыла свою мгновенную радость и его оправданный гнев, вызванный ее резкими словами. Теперь она была возмущена тем, что Дэйр сделал особый акцент на словах «девственница» и «честь», как будто сомневался, относятся ли они в действительности к ней. Оскорбленная гордость превзошла в ней все другие чувства, и яростная натура снова взыграла. Эмоции настолько переполняли ее, что она не могла даже найти подходящих слов, чтобы выразить негодование. Движимая отчаянием, она неожиданно и сильно топнула ножкой. Деревянный пол гулко отозвался, а ей этот звук показался еще более громким. Элис тут же чуть не умерла от смущения. Она прикусила губку, и все лицо ее — от лба до подбородка — залилось румянцем.

При виде этого к Сибиллин вернулось самообладание и надежда. Уж если Элис не уедет из замка Уайт, то пусть хоть между графом и ее падчерицей встанет эта стена — невидимая, но прочная.

Элис немедленно выскочила из зала и ринулась к лестнице, ведущей вверх. Она не хочет, не останется там, чтобы ее снова оскорбляли! Глаза ее из-под насупленных бровей метали молнии. Боковым зрением она заметила, что в тени туннеля стоит будто окаменевший Арлен. Когда выражение крайнего изумления на его лице сменилось безмолвным восхищением, Элис еле удержалась от приступа истерического хохота. Она крепко стиснула зубы, чтобы удержаться от истерики, собрала все свое достоинство и, приподняв подол платья, начала подниматься по ступеням. На этот раз ей было приятнее оказаться в стенах маленькой спальни, чем остаться внизу.

Постель графа была на удивление удобна! Она может и должна привыкнуть к такому удовольствию. Тэсс еще глубже погрузилась в перину и с любопытством стала оглядывать большую спальню. Спальня была богато убрана. Кроме высокой кровати, вокруг которой был натянут дорогой парчовый занавес, здесь стояли резные сундуки. Под ноги, чтобы стоять было теплее, был постелен сарацинский ковер. Здесь она надеялась наконец осуществить свою давнюю, многолетнюю мечту. Она мечтала об этом с тех самых пор, как в этой самой комнате впервые увидела младшего сына графа Уайта, проклятого своим отцом. Эту цель она преследовала с упорством, достойным рыцаря в трудном походе. Когда-то она пришла в эту спальню по его приглашению. За запертой дверью они сделали несколько первых шагов к сближению. Но между ними не успело еще ничего произойти, кроме одного-единственного страстного поцелуя, когда какой-то болван заявился, чтобы сообщить Дэйру, что его ждет посыльный от графа Пембрука. Это неприятное событие произошло за неделю до того, как стало известно об обвинениях против барона Кенивера. Граф немедленно отправился спасать свою приемную семью.