Шепот пепла - [3]
От плеча до запястья по коже Иремила вместо вен ползли трещины. Крови, костей и жил там давно не было. Рука стала темно-серой, цвета опущенной в воду гальки, и каменно-тяжелой. Иремил обыкновенно привязывал ее за спину и иногда покрывал рыбьим клеем, чтобы души не рассыпались песком и трухой и не разлетались во все стороны от ветра. Теперь уже тридень у Иремила не было ни клея, ни мучного сока, ни смолы. Воды и той почти не осталось. Трещины разъедали сухую плоть, и Иремил боялся, как бы чего не случилось. Если конечность отпадет, придется жертвовать что-то другое.
— Аи-аи. Точно ли? — недоверчиво прищурился Маито.
Русоволосый, коренастый, как и большинство северян, он едва доходил Иремилу до груди. У него были глаза торговца: цепкие, бегающие, ищущие. Покупателя, бесплатной выпивки, выгодной сделки или простофиль, которых можно трижды одурачить. В последние дни искра во взгляде Маито потускнела, но сейчас вспыхнула снова.
— Точно говоришь? — повторил северянин с пытливостью пройдохи, всюду ищущего подвох.
Иремил посмотрел на него внимательно, тяжело посмотрел. Взглядом прокатился точно жерновом. Маито сразу как-то осунулся, принялся торопливо расстегивать ремни на груди и животе, чтобы снять бесформенный горб, в котором, как в коконе, сидел его сын Астре. За месяц пути Иремил видел его всего два раза, да и то случайно. Маито не хотел показывать мальчика даже звездам и солнцу. Чем меньше людей запомнит его лицо, тем скорее мир забудет, что Астре когда-то родился. Так считал Маито и поклонялся собственному мнению.
Мальчик был белым и хрупким, словно фигурка из слоновой кости. Иремила завораживали его глаза. Не карие, как у отца, а темно-синие с дымчатыми ресницами. В них запечатлелось грозовое небо. Непроглядное, густое, подвижное. Готовое вот-вот разразиться молниями. И если бы подождать еще лет семь, оно бы разразилось, а пока стихия бушевала только внутри Астре.
Маито морил сына голодом, пытаясь сделать легче, но мальчик все больше пригибал отца к земле. Иремил видел заключенный в Астре свинец. Видел глазами прималя — безумца, хранящего в душе ворох бесполезной начинки из чувств. Эта первобытная шелуха, которую люди начали сбрасывать тысячелетия назад, нашла свое пристанище в Иремиле. Сейчас она скрипела на зубах сродни песку, слизанному с пальцев. А иногда разливалась медом. А порой заходилась набатным звоном, заставляя сердце биться тревожно и неистово.
Иремил чувствовал многое. И то, что под ногами покоятся в мертвой почве съедобные луковицы и то, что Маито уже две ночи терзается желанием задушить сына и двинуться в обратный путь. Каждый раз, ложась рядом с пыльным свертком, он про себя клял спящего в нем мальчика. Но если Астре погибнет здесь, то через год или два он родится снова. Не точно такой же, но с прежней Целью.
Раздумывая об этом, Иремил осторожно поддевал ножом землю, чтобы добраться до сочных побегов — зародышей, которые никогда не прорастут в материнских чревах. В тленных землях они имели вид луковиц. Плотных, белых, полных живительной мякоти. Луковицы эти навсегда замирали в недрах пустоши, готовые в любой момент пустить росток. Но родиться им было уже не суждено, и Иремил ел их без сомнений, зная, что так освобождает души и дает им шанс появиться на свет в другом месте. Съедобны, однако, были только те, над которыми женщины проливали слезы. Потому Иремил и пробовал почву на соль. Неоплаканные зародыши обыкновенно окаменевали: не было смысла тратить силы, откапывая их.
Маито освободился от ноши, упал на колени рядом с прималем и принялся орудовать лезвием, вспарывая жесткое брюхо поверхности. Иремил на мгновение разогнул усталую спину и увидел, что Астре чуть-чуть выглянул из кокона и смотрит на него. Прималь хотел улыбнуться, но не смог. Улыбка означала бы ложь. Грозовые глаза поняли его и опустились за пыльную стену мешка. Иремил подумал, что кроме этих глаз он ничего не смог уловить. Даже цвет волос Астре не вспомнил, хотя вот только что смотрел на него. Дети с Целью всегда странные.
Маито вытащил первую луковицу. Наскоро обтер рукавом пепел, вгрызся жадно, захрустел. С уголков обветренных губ потекли прозрачные струйки. Иремил добыл свою. Одной рукой ловко очистил верхний слой, порезал, как яблоко, и стал есть неторопливо, кладя в рот по ломтику. В носу защипало, когда разлилась по языку первая прохладная сладость. Астре больше не шелохнулся и не выглянул.
— Дай ему, — сказал Иремил.
Маито зыркнул исподлобья. Метнул взгляд-молнию в сторону мешка. Что-то проворчал себе под нос, однако, вторая луковица утонула не в его животе, а в недрах тканевого кокона. До этого дня Иремил не встревал, но сегодня пришлось. Предчувствие стало холодным и колким, будто ледяная игла. Оно било под сердце при каждом вдохе, предупреждая о скором конце путешествия.
Сизые тучи заволокли горизонт. Куда ни глянь — мертвая земля, от трещин мозаичная, как дно высохшего океана. Взгляду не за что зацепиться, только растянулось вдоль горизонта манящее озеро-мираж, созданное игрой воздуха со светом.
После ужина Маито забрался во второй мешок и тут же уснул. Иремил остался сторожить. Нашел еще луковицу, выдавил сок на глиняную руку, чтобы смочить трещины и забить их влажной, пахшей тленом пылью. Небо и земля сливались в ночном поцелуе, когда на горизонте Иремил увидел несколько крупных вихрей, похожих на торнадо. Они стремительно приближались к устроившимся на отдых путникам. Прималь быстро закрыл лицо заскорузлой тряпицей, надел очки с мутными стеклами. Они прилегали плотно, не пропускали песок и пепел. Но и видеть в них он почти не мог.
![Зенит затмения](/storage/book-covers/b2/b2cd725a70ca3a19b67a8104778b1ed5f3fbb09a.jpg)
Третья, заключительная книга серии «Сетерра» Дианы Ибрагимовой, победителя VIII сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Над миром Сетерры скоро опять взойдет черное солнце. Но не как обычно, на третий день, а внезапно, спалив всех людей без исключения. Кайоши, Астре, Нико, Липкуд и их друзья – как порченые, так и обычные люди – продолжают воплощать в жизнь замысел Такалама и Ри. Но чем дальше, тем больше кажется, что сделать это невозможно: калека теряет вторую руку, артист томится в тюрьме, провидцу больше не снятся вещие сны, а юного властия настигают убийцы… Однако, если они не справятся, затмения не переживет никто.
![ТалисМальчик](/storage/book-covers/f1/f109186a8c84cbb201463e3194c0011a168e3256.jpg)
В этой книге вы не найдете катастроф, случайных погибелей, амнезии и прочего, ведь чтобы услышать пронзительную игру чувств, вовсе не обязательно разбивать в щепки арфу человеческой души, достаточно одну струну ослабить, а другую надорвать…Алевтина, преуспевающая бизнес-леди из Москвы, запутавшись в отношениях с мужем, едет на море в город своего детства, чтобы разобраться в себе, а заодно встретиться со своей первой любовью, незадолго до этого случайно обнаруженной в социальных сетях.Виртуальный роман длился около трех месяцев и, казалось бы, эта поездка должна расставить в жизни разлучившихся десять лет назад влюблённых всё по своим местам и дать возможность реализовать неоконченный в юности роман, но на поверку провинциальный герой оказывается совсем не тем человеком, которого помнила и любила Алевтина.Возможен ли счастливый мезальянс? К чему приводит погоня за призраками неосуществленных желаний? Не мешает ли зависание в надуманном прошлом адекватному восприятию настоящего? Как выйти из острой депрессии, оказавшись без поддержки вдали от дома? На эти и другие вопросы читатель найдет ответы, погрузившись вместе с героиней в симфонию чувств и размышлений, звучащих в романе.
![Тайнопись видений](/storage/book-covers/86/869e540b0a4ed4ce57ee4a97e33e4b8146875356.jpg)
Вторая книга серии «Сетерра» Дианы Ибрагимовой, победителя VIII сезона литературного конкурса «Новая детская книга». Мир Сетерры милосерден. Ведь дети, рожденные в затмение, под черным солнцем, – живой дар всем людям. Добрые, сильные, справедливые дети-чувства. Не будь этих детей с разными добродетелями и одной общей Целью, Сетерра утонула бы в крови. Но люди не приняли великого дара и продолжают ненавидеть, предавать, изобретать новые способы убийства друг друга. И терпение черного солнца на исходе. Что же делать безногому калеке, бродячему артисту, одинокой дикарке и наследному принцу, когда мир Сетерры медленно, но верно клонится к закату? Может, послушать того, кто наблюдает за ними в своих снах?
![Дети Чёрного Солнца](/storage/book-covers/ad/adb9e3af0eb2c9e5759dd1f89154c595ecb5f930.jpg)
В мире Сетерры каждый третий день происходят затмения. Чёрное солнце сжигает всех, кто не сумел укрыться от палящих лучей. Здесь мертвецы блуждают по округе праховыми вихрями и рождаются странные дети. Одни говорят только правду, другие верят каждому слову, третьи всюду ищут справедливость. Большинство сетеррийцев считают их карой за грехи, и лишь отшельник Такалам пытается добраться до истины. Его летопись начинается со слов: «И тогда люди отказались от чувств тяжких и непокорных, оставив себе только те, с которыми жить легко, а грешить не совестно.
![Меняющий лица (Хроники Хэлдвейна)](/storage/book-covers/ec/ec95447a3743a45dc31e8b85285880b5a0d31fa0.jpg)
Сын королевского советника – молодой маг Зенфред, обучаясь вдали от дома, узнаёт, что его отца объявили предателем и сожгли вместе с матерью, а от самого юноши скрывали вид магии, говоря, что он бездарен. Он клянётся отомстить за семью и раскрыть заговор, но впереди церемониальная казнь, а единственный пытавшийся помочь друг убит. Сможет ли юноша с клеймом изменника избежать смерти и пройти путь от гнилого карцера до королевского трона, и какую плату потребует открытая им магия?
![Сезон летающих деревьев](/storage/book-covers/ee/eeef0932600690c00ce7082ca85cdbb5cd0ac0a2.jpg)
Фэйми всего тринадцать лет, а судьба уже столкнула её с последним в мире тёмным магом в обличье мальчика, за которым гоняются все белые волшебники королевства, и с парнишкой — горцем, изгнанным из общины после нарушения клятвы старейшине. Фэйми должна помочь им исполнить заветные желания, чтобы получить дар чародейства, а это может оказаться ох как непросто.
![Марш Обреченных. Финал](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
Третья книга хроники. Все начинается из воспоминаний историка и летописца, архивариуса Серой Башни, служащего Тайной службы Алькира Черствого, ветерана Эльсдарской Сечи. В своих мемуарах он подчеркивает, с какими трудностями предстояло столкнуться спецотрядам Северного Королевства Людей, чтобы захватить Эльсдар и одолеть эльфийских выскочек. Эпизоды подходят к своей кульминации и на континенте Зоргана четко обрисовываются положительные и отрицательные герои. Много развязок зависит не от магии и оружия, а скорее от способностей тех или иных персонажей найти взаимопонимание между собой.
![Мир Энни Мор](/storage/book-covers/be/beecd798b596362abe16194c4fd065c83286b566.jpg)
Энге Андельсон, 16-летняя девушка, переезжает в Россию в город, который невозможно найти на карте. И тут она сразу встречает странных и необычных людей. Она пытается отогнать от себя мысль, что что-то здесь не так. Но с каждым днем это становится сложнее, пока она не понимает, что всё, что происходит вокруг — это правда. Эти таинственные люди, при виде которых другим становится плохо, но не ей… И они это замечают. Замечают, что Энге другая, которой нельзя знать их тайны, иначе они поплатятся жизнью…