Шеллшок - [16]

— Я еще ни о чем не просила тебя, Шелл. Если ты действительно хочешь мне помочь, ты начнешь расследование прямо сейчас? Не сегодня вечером, конечно, а, скажем, завтра с утра?

— Вообще-то… вряд ли. Я только что покончил с одним делом и еще утром был свободен. Но тут подвернулось новое дело. Мне поручили новую работу, а я, как правило, стараюсь не распыляться. Обычно я концентрирую все усилия на решении текущего задания. Но это обычно… Конечно, не исключены ситуации, когда…

— Сколько времени займет у тебя это новое дело? Надеюсь, недолго?

— Ну, не думаю, что долго. Чем больше я о нем думаю, тем больше склоняюсь к мысли, что смогу завершить его в течение ближайших дней.

— И что это за дело, Шелл? Что-нибудь сложное и запутанное?

— Нет, а вообще-то в каком-то смысле запутанное, но не очень сложное. Хотя оно не должно занять много времени. Мне предстоит разыскать одну… одного человека. Сегодня я переговорил со своим клиентом, навел кое-какие справки, дал объявление о розыске. Словом, провел предварительную работу. Не знаю, клюнет ли кто-нибудь завтра на мои удочки. Если клюнет, то это будет не раньше ленча. Так что я свободен часов шестнадцать. Если только…

— Объявление? В газету? Неужели в этом заключается работа сыщика?

— Но это не просто объявление типа «пропала собака», а… — Я оборвал себя на полуслове. Впрочем, почему бы ей не рассказать о содержании объявления, которое завтра прочитает весь Лос-Анджелес? — И я продолжил: —…объявление в колонку писем и объявлений в «Таймс». Я надеюсь, что оно поможет мне разыскать одну девушку или, скорее, женщину, и сейчас я в этом более уверен, чем минуту, то есть я хотел сказать, чем несколько часов назад. У меня есть довольно жирный шанс завершить это дело, возможно, уже к завтрашнему вечеру.

— Но ты же сам только что сказал, что кое-что прояснится только завтра, или только прояснится завтра… — Кей в раздумье отняла руку с конвертом от груди и рассеянно положила его перед собой. — Так все станет ясно уже завтра вечером?

— Надеюсь. Если мне повезет. Вообще-то я — очень везучий парень. Ты не поверишь, но иногда…

— Я думаю, Шелл.

— Хорошо. Думай. Иногда это полезно.

— Если ты закруглишься со своим делом завтра, то сможешь приняться за меня?

— За тебя я готов приняться хоть сейчас.

Она пропустила мое игривое замечание мимо ушей и подвинула конверт ко мне, немного, всего на несколько сантиметров.

— В таком случае можешь забрать эти фотографии с собой.

— Да, конечно, я их тщательно изучу…

— …а завтра, если у тебя выдастся свободное время, можешь прийти ко мне и осмотреть квартиру. Может быть, тебе удастся выяснить, как этот негодяй сделал эти снимки и зачем. — Она вновь недоуменно покачала головой. — Ума не приложу, как только такое могло случиться.

— Как видишь, кто-то подсуетился. Кто-то очень изобретательный. Не волнуйся, я его вычислю.

— Хорошо. Тогда забирай их, Шелл, пока я не передумала.

Я взял конверт с фотографиями и едва засунул в него два пальца, как она испуганно вскрикнула.

— Нет! Не рассматривай их при мне. Посмотришь, когда я уйду.

— Уйдешь?

— Я не могу сидеть здесь… пока ты рассматриваешь… фотографии… меня… в таком виде. Некоторые из них, понимаешь… Мне кажется, что их сделал профессионал. Может быть, это явится для тебя ключиком. Они такие яркие, четкие, контрастные. На них даже видно… Пойми, я не могу сидеть и рассматривать их вместе с тобой. — Она смущенно помолчала, потом продолжила: — Может быть, тебе что-нибудь скажет бумага, на которой они напечатаны, или же марка фотоаппарата, которым они были сняты…

— Может быть. Даже вполне вероятно. Кстати, каким образом они попали к тебе? Их что, прислали по почте?

— Нет. И это — самое необъяснимое. Я нашла их на столике в прихожей, когда встала вчера утром. Представляешь, они были внутри моей квартиры!

— Вчера? Значит, не сегодня утром?

— Нет, вчера. Весь вчерашний день, да и сегодня тоже я переваривала то, что произошло, не зная что предпринять. Не было никакой записки, которая бы объясняла их происхождение или то, с какой целью они были сделаны. Просто лежали на столике в этом самом конверте.

— Так-таки ничего? Ни приписки «Я наблюдаю за тобой», или «Как насчет свидания»? Ни требования выкупить их?

— Нет. Абсолютно ничего. — Она расстроенно покачала головой. — Только эти проклятые фотографии.

Я озадаченно посмотрел на фотографии, которые так и держал в руках, и спрятал их во внутренний карман пиджака.

— Так у тебя нет никаких подозрений относительно того, кто мог сделать эти снимки?

— Ни малейших. — Она посмотрела прямо мне в глаза. — Шелл, может быть, тебе это покажется странным… возможно, это и неважно, но для меня это очень важно. Самое страшное во всем этом деле — это полнейшая абсурдность происходящего и… Бог мой, если в ты знал, как мне страшно… — закончила она шепотом.

— Этому должно быть какое-то разумное объяснение, Кей. Я имею в виду то, каким образом это было проделано. Надеюсь, ты не веришь в мистику и прочую ерунду. Что до вопросов «кто?» и «зачем?», то я скоро найду на них ответы. Можешь на меня положиться. — Я помолчал и добавил, полушутя, полусерьезно: — Последнее мое дело было связано с революционными открытиями в области оптической техники. А что, если и тут поработал какой-нибудь шутник или злой гений? Скажем, изобрел такую камеру, с помощью которой можно снимать на расстоянии, задал программу снять такой-то объект, находящийся в заданной точке с координатами X и Y. Щелк! — и готово. Объект, в данном случае прекрасная обнаженная женщина, снят.