Шеллинг - [94]
В августе еще до отъезда из Эрлангена Шеллинг отправляет письмо в далекую Москву. Год назад евангелический проповедник Зедергольм прислал ему из Россип свои соображения о философии религии. Шеллинг не мог оторваться от своей работы и ответ задержал. Потом пришло еще два письма от Зедергодьма, и теперь он отвечал на все сразу.[9]
«Его благородию
господину доктору Зедергольму,
проповеднику еванг. Общины в Москве.
Эрланген 1 авг. 1827
Вы бесспорно извинили меня сами за запоздалый ответ. Ваше первое письмо от 23 авг. 1826 вместе с наброском Вашей философии религии мне переслали еще в ноябре прошлого года из Мюнхена. Но о результате, точнее — неудаче Вашего обращения к королю мне стало известно из Ваших, полученных мной только вчера писем от 26 апреля и 20 мая. Это побудило меня прочитать Ващ набросок, к которому ранее я не притрагивался в ожидании возможного запроса. В ответ на Ваше дружеское доверие скажу прямо: Ваша основная идея может быть подвергнута многоразличным толкованиям, и таковых у нас в Германии достаточно. Нельзя сказать, что она ошибочна, но (разумеется, по моему мнению) ее нельзя назвать верной. Мне кажется, это должно побудить Вас к дальнейшей работе. Огромное расстояние, разделяющее нас, которое, судя по тому, что Вы пишете, не удастся в ближайшем будущем устранить, а также многие обязанности, которые либо уже лежат на мне, либо скоро лягут на меня, — все это вынуждает меня воздержаться от подробного суждения и, как я уже давно поступаю с близкими друзьями, отослать Вас к моим произведениям, а именно к моему, видимо, Вам неизвестному трактату „О сущности человеческой свободы“ (это важнее, чем „Философия и религия“, он содержится в 1-м томе моих „Философских сочинений“, изданных в Ландсгуте Крюллем в 1809 г., вполне возможно, что он вошел в шведское Полное собрание моих сочинений), а также к „Лекциям о значении мифологии“ в трех частях, которые скоро выйдут, эта книга полностью прояснит наши отношения. Будь на то Господня воля, я сделал бы все необходимое, чтобы помочь Вам перебраться в Германию. Но, по крайней мере, в настоящее время на это нет никакой надежды. Продолжайте писать мне, если будет возможность, я постараюсь быть полезным Вам по мере сил и обстоятельств. Мой дорогой, незабвенный Кернел включил в свой дневник выдержки из лекций по мифологии. Но, судя по сделанному для меня переводу (сам я не знаю шведский), он не передал мои мысли достаточно глубоко (может быть, из-за языковых трудностей), а в некоторых (правда, второстепенных) местах приписал мне прямо противоположное тому, что я говорил. Об этом в случае необходимости Вы можете сообщить другим.
Я вынужден на этом с Вами распрощаться и заверить Вас в моем сочувствии, моем желании помочь Вам и глубоком уважении, остаюсь преданный Вам
Шеллинг».
Письмо Шеллинга передает его настроение перед отъездом в Мюнхен: он уверен, что труд по мифологии скоро увидит свет. Он считает наиболее важным своим произведением трактат о свободе. Интересно упоминание о шведском издании: о его существовании немецкие шеллинговеды узнали недавно. В Баварской академии наук мне показали пять томов (1, 5, 7, 9, 11-й), но на вопрос, знал ли о них Шеллинг, ответить не смогли. Публикуемое письмо устраняет сомнения.
Шеллинг заводит новые порядки в Академии наук. 25 августа в день рождения короля Людвига он произносит свою «тронную», программную речь. Пусть в академии воцарится подлинный научный дух. Пора кончать с бессмысленными заседаниями, надо вести научную работу на благо народа и государства. Собираться будем два раза в год, по двум праздничным дням, «один из них является священным для всей Баварии, другой важен для академии». Это день рождения короля и день основания Академии наук (28 марта). Будем тесно сотрудничать с университетом, где воспитываются новые ученые. Философия займет предпочтительное место. Только чуждая немцам ограниченность, погруженная в эмпирию, может найти это предосудительным, ибо успехи опытного знания базируются на достижениях чистой мысли. Правильно понятая природа не нуждается в поэтических добавках, она содержит поэзию в самой себе. Так не нужны ей и философские добавки. Если отбросить пустую болтовню прозаических, псевдонаучных гипотез, которые только путают эмпирию, дать слово самой природе, то она обнаружит свою философскую сторону в качестве подлинного образца творческой мысли.
В октябре Шеллинг окончательно переехал в Мюнхен. Ему теперь предстоит читать не отдельные лекции, а полный полугодовой курс. Он объявил «Мировые эпохи». Пока не готова книга, он расскажет о ее содержании.
Тем временем и для университета наступают новые времена. Реформой высшего образования занят сам король. Президент Академии наук — его деятельный помощник. Шеллинга теперь можно встретить и в приемной монарха, и в его рабочем кабинете. 20 октября 1827 года русско-англо-французский флот нанес поражение турецкой эскадре, открыв тем самым путь к освобождению Греции. «Наваринская победа баварских университетов» (так здесь острят) предоставила студентам свободу посещать лекции по своему усмотрению и освободила от экзаменов.
Жизнь Канта – основоположника немецкой классической философии – почти лишена внешних событий, она однообразна, протекает в основном в четырех стенах, за письменным столом. Однако как поучительна эта жизнь! Прежде всего это история самовоспитания – физического и духовного. Девиз Канта «Если ты не повелеваешь своей натурой, она повелевает тобой!» актуален для всех поколений.
В книге известного отечественного философа А. В. Гулыги немецкая классическая философия анализируется как цельное идейное течение, прослеживаются его истоки и связь с современностью. Основные этапы развития немецкой классической философии рассматриваются сквозь призму творческих исканий ее выдающихся представителей — от И. Гердера и И. Канта до А. Шопенгауэра и Ф.Ницше.Рекомендуется в качестве учебника для студентов вузов, аспирантов и всех интересующихся историей философских учений.
Книга широко известного в России и за рубежом философа и писателя А. В. Гулыги, чьи произведения в жанре «философской биографии» — «Кант», «Гегель», «Шеллинг» — хорошо знакомы читателям серии «ЖЗЛ», не укладывается в привычные рамки биографического издания. Эта работа в значительной мере является глубоким самостоятельным исследованием русской идеи, культуры, ценностей и смысла человеческой жизни, исторической судьбы России. Яркие философские портреты отечественных мыслителей от Ф. М. Достоевского до А. Ф. Лосева в сочетании с собственными размышлениями автора воссоздают прежде всего своеобразную и неповторимую Биографию Русской идеи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга А. В. Гулыги, первым изданием которой в 1963 г. открылась серия «Мыслители прошлого», посвящена немецкому философу, гуманисту и демократу эпохи Просвещения И. Г. Гердеру. Автор дает общую характеристику эпохи, краткий биографический очерк. Гердер — один из творцов историзма; в работе прослеживается возникновение идеи историзма в различных сферах творчества немецкого просветителя. Специальная глава посвящена философии истории. Большое внимание уделяется анализу гердеровской эстетики, оказавшей значительное влияние на последующее развитие эстетической мысли.
Это первая в нашей стране подробная биография немецкого философа Артура Шопенгауэра, современника и соперника Гегеля, собеседника Гете, свидетеля Наполеоновских войн и революций. Судьба его учения складывалась не просто. Его не признавали при жизни, а в нашей стране в советское время его имя упоминалось лишь в негативном смысле, сопровождаемое упреками в субъективизме, пессимизме, иррационализме, волюнтаризме, реакционности, враждебности к революционным преобразованиям мира и прочих смертных грехах.Этот одинокий угрюмый человек, считавший оптимизм «гнусным воззрением», неотступно думавший о человеческом счастье и изучавший восточную философию, создал собственное учение, в котором человек и природа едины, и обогатил человечество рядом замечательных догадок, далеко опередивших его время.Биография Шопенгауэра — последняя работа, которую начал писать для «ЖЗЛ» Арсений Владимирович Гулыга (автор биографий Канта, Гегеля, Шеллинга) и которую завершила его супруга и соавтор Искра Степановна Андреева.
Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.
В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.
Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.