Шёлковые тени Паутины - [30]

– Что Вам надо? Кто Вам вообще разрешил входить в чужой двор?!

Я, уперев руки в бока, орала на симпатичного мужчину. Он почему-то отворачивал от меня голову и закрывал глаза руками. Я что, твою мать, голая тут сто.... Да что ж это сегодня творится то, а?! Я, как подстреленная, рванула в дом, преодолев в два прыжка разделяющие крыльцо и сарай шесть метров. Схватив первый попавшийся халат, я намотала его на себя, наспех обвязав пояс, и вышла к незнакомцу. Он перестал делать вид, что не смотрит, а, наоборот, с интересом меня разглядывал со странной улыбкой. Я чувствовала себя так, будто пошла на свидание с только что осматривавшим меня гинекологом. Чтобы разрядить ситуацию, я наехала на парня:

– Раз Вы нагло вломились в мой двор, имейте совесть и помогите затащить мне в дом вооон то напольное зеркало.

– Хорошо. Готов загладить вину.

Мужчина поставил на стол барсетку и протиснулся в сарай. Протерев раритет в массивной оправе подвернувшейся тряпкой, вытащил зеркало высотой с меня и шириной с метр. Повернув его к себе, он спросил:

– Куда нести, хозяйка?

– Пошли, покажу.

И я пошла в дом. Парень занёс зеркало, поставив его в коридоре лицом к стене. Я потом его телепортну куда мне надо.

– Спасибо за помощь… А что Вы вообще-то хотели?

– Может, я заработал кружечку кофе?

– Хорошо, угощу. Ждите здесь.

Я указала рукой на диван и отправилась включать самовар. Забрав из комнаты паука, я сделала бутерброды.

– Так что Вы потеряли в моём дворе?

– У меня забарахлила машина. Я ремонтировал её в вашем зелёном тупичке. Вот, хотел попроситься помыть руки. – Мужчина показал мне грязные ладони. – Калитка была открыта. А Ваш пёс убежал в лес. Вот я и подумал…

– Ясно. Ну, вода там. Мыло тоже.

Я указала рукой в направлении ванны. Паша выполз из волос и устроился на моей голове. Я поставила на стол банку с кофе, сахар, тарелку с бутербродами и пару кружек. Вернувшийся парень замер на входе в комнату, глядя на мои волосы.

– Приходите, не стесняйтесь. Чего Вы теперь уж не видели.

Я глупо хихикнула. Сев напротив меня за столом, симпатичный мужчина разглядывал то мою голову, то грудь.

– А Вы уже наладили машину?

– Да, уже всё в порядке.

– А что Вас привело в наше захолустье?

– Да к боссу приезжал. Может, знаете большой особняк в конце улицы.

У меня шевельнулись подозрения.

– Уж не к Кирюхе ли? Бортникову?

– Да, к нему. Я вижу, вы знакомы.

– Ещё бы. Он женат на моей сестре.

Парень поперхнулся. Интересно, что я такого сказала? Мгновенно покрасневший мужчина закашлялся не на шутку. Я, боясь, что он задохнется, подскочила к нему и применила приём, которому научилась ещё классе в пятом: подошла сзади, нагнула парня раком, прижалась к нему и с силой врезала ему под дых сомкнутыми в замок руками. Парень подскочил от удара, выплюнув большую крошку. Вот не хер жрать в два горла! Сбегав за стаканом воды, я отодвинула от нежданного гостя бутерброды. Помрет ещё, а Кирюха меня потом не простит. У него все кадры ценные. За каждого своего сотрудника он может убить, и платит им такие бабки, что мама дорогая. Эти умельцы стоят того. Вот и пусть свою колбасу лопает, а то таращится и знай себе запихивает за обе щеки деликатесы. Потом давится. Нет, колбасы не жалко. Просто, вдруг помрёт невзначай.

Парень, наконец, откашлялся. Заливаясь краской и слезами то ли от кашля, то ли от позы раком, стал торопливо прощаться.

– Спасибо за завтрак. И за спасение особое спасибо… Мне давно пора… Я ваш должник.

– Да… Вы не стесняйтесь. Заходите если что. Я не всегда по огороду голышом бегаю. Обычно я прилично одета.

– Да, да, я вижу. Всего доброго.

– Всего, всего… А зовут должника как?

– Сергей… А Вас?

– Ульяна.

– Редкое имя… И редкая женщина…

Сергей странно посмотрел на мою голову. Мельком окинул меня взглядом с ног до головы и поспешно ретировался. Через тридцать секунд за забором рванул движок его машины. Так. С гостем разобрались. Пойду разберусь с зеркалом. Я с трудом развернула тяжеленный мордогляд. Отойдя от него на пару шагов и включив в коридоре свет, я, наконец, посмотрела на своё отражение…

– Твою мать!

В зеркале стояла заметно постройневшая женщина с пауком, величиной с тарелку, на голове и в… абсолютно прозрачном пеньюаре.

– Твою мать!

И ведь зеркало-то поставил лицом к стене! Это чтобы я случайно на свой наряд не взглянула?! Вот гад, а! Нет, у меня просто слов нет! А я! Идиотка! На кой чёрт я повесила пеньюар в коридоре?! Я же не собиралась его ночью одевать! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Рррррррррррр!

– Паша! А ты куда смотрел?! Ты что, не видишь? Я – голая!

– Ну и что?

Паук искренне не понимал, в чём проблема… Или делал вид… Кто разберет этот лохматый кусок вселенских необычностей. Чувство юмора у него странное… Такой был симпатичный мужчина. Прям Апполон. Эх! А это его… «редкая женщина»… Ну правильно, он принял меня за ненормальную. И эту одежду я ещё имела неосторожность назвать «приличной»! Мда… Интересно, не уволится ли он от Кирюхи… А то ещё решит, что с такой родственницей… Ох.. Надо идти сдаваться зятю. Пусть спасает моё доброе имя… И своё заодно…

Выбрав из одежды юбку в пол и майку, я натянула туфли на высоких каблуках и нашла самую большую сумку. Для паука… Точно! Паук!