— Да, — холодно сказала Арианна, — меня беспокоит именно это.
— Арианна, — воскликнула маркиза, — да что с тобой сегодня?
— Нет-нет, — вмешался Доминик, — все в порядке. Мне нравятся прямолинейные женщины. Интересно, синьора, так что же вас все-таки волнует больше — то, что вы потеряете «Шелковую бабочку», или то, что ее получу я?
Она ответила без колебаний.
— И то, и другое.
— Арианна, — решительно сказала маркиза, — думай, что говоришь.
— Почему бы синьору Боргезе не услышать правду, бабушка? Все равно это уже ничего не изменит. — Арианна повернулась к Доминику. — «Шелковой бабочке» уже больше ста лет. Но, судя по тому, что я знаю о «Боргезе интернэшнл», вам на это наплевать.
— Вы хотите сказать, судя по тому, что вы знаете обо мне, — произнес Доминик. — Ну же, синьорина, не смущайтесь. Весь Рим знает, что по происхождению я сильно вам проигрываю.
— Меня интересует судьба «Шелковой бабочки», а не ваше происхождение. Не могу поверить, что вы будете уделять ей то внимание, которого она заслуживает. Все это, — продолжила она, разводя руками, — все это станет очередным винтиком в огромной корпорации.
— Вы имеете в виду, что я не буду заботиться о ней так, как вы.
— Вот именно.
— По крайней мере, я спасаю вас от банкротства, и вы не окажетесь в руках кредиторов.
Это был удар ниже пояса, но она его заслужила.
— Поверьте мне, я бы все на свете отдала, чтобы этого не произошло.
— К сожалению, сделанного не вернешь. Это знают даже принцессы.
Голос Доминика был мягким, почти нежным, и в его словах был скрытый смысл. Принцесса. Так он называл ее той ночью. Ей хотелось дать ему пощечину, чтобы он прекратил эту игру, но бабушка наблюдала за ними с настороженным вниманием.
— Это правда, синьор, — вежливо согласилась Арианна, — но на ошибках учатся.
— В самом деле. Но возможно, вы мне кое-что проясните, синьорина.
Арианна взглянула на Доминика. Его зеленые глаза угрожающе сузились.
— Я попробую.
— Мне кажется, мы раньше где-то встречались.
— Боюсь, вы ошибаетесь. — Прозвучал ли ее голос достаточно спокойно? Да и как можно было сохранять спокойствие, когда сердце вот-вот выскочит из груди?
— Вы уверены? Но ваша внешность кажется мне знакомой. Возможно, мы встречались в Риме?
— В Риме? Я так не думаю.
— Тогда, возможно, во Флоренции? Вы ведь бываете во Флоренции?
— Нет.
— Арианна, не глупи. — Маркиза рассмеялась. — Ну конечно же, она бывает во Флоренции, синьор. Возможно, — она перевела взгляд с Доминика на Арианну, — вы встречались именно там?
— Мы никогда не встречались, — решительно заявила Арианна.
— У меня хорошая память на лица, — нахмурился Доминик, — особенно такие прекрасные, как ваше. Постойте-ка. Я что-то припоминаю. На вечеринке. Здесь, в Нью-Йорке. Пять лет назад. — Он сладко улыбнулся. — Теперь вы вспомнили? Или мне нужно подсказать вам еще какие-нибудь детали?
Комната снова поплыла у нее перед глазами. Негодяй! Почему он играет с ней?
— В этом нет никакой необходимости, синьор.
— Не надо так официально, Арианна, зовите меня Доминик.
— Доминик, — повторила она. — Возможно, когда-то давно мы и встречались.
— Ну разумеется. Я вспомнил вас, как только увидел вашу фотографию в палаццо вашей бабушки.
— Но вы ни слова мне об этом не сказали. — Маркиза рассмеялась, как девчонка. — Доминик, вы плохой мальчик. Вам надо было сказать мне, что вы знакомы, когда мы говорили о делах.
— Мне хотелось сделать сюрприз, — лениво проговорил Доминик, так что у Арианны засосало под ложечкой.
Итак, он обо всем знал заранее. Так вот почему он прилетел сюда, чтобы получить удовольствие, лично забирая у нее «Шелковую бабочку». Очевидно, она нанесла ему большое оскорбление, выскользнув из его постели без единого слова.
О, если бы она только знала той ночью, кто он такой. Она слышала о Доминике Боргезе. Да и кто не слышал? Если хотя бы половина того, что о нем говорят, правда, она бы и близко к нему не подошла. Этот человек был настоящим дикарем.
Дикарь, о чьих прикосновениях она не могла забыть.
У нее заалели щеки.
К тому же этот высокомерный сукин сын не поленился проделать весь этот путь, чтобы насладиться тем обстоятельством, что именно он лишает ее «Шелковой бабочки». Он хочет поиграть с ней? Что ж. Она ему подыграет.
Арианна улыбнулась и засунула руки в карманы брюк.
— Знаете, теперь, когда я немного подумала, я начинаю что-то припоминать.
— Правда?
Она хотела было невинно похлопать ресницами, но, пожалуй, не стоило переигрывать. Вместо этого она ослепительно улыбнулась.
— К несчастью, я не совсем уверена. Знаете, я встречаю так много людей. Просто невозможно всех запомнить.
— Действительно, жаль.
— С другой стороны, если бы наша встреча была яркой, я бы не нуждалась в напоминаниях, ведь так?
На его лице дернулся мускул.
— Если так, — мягко произнес он, — возможно, я найду способ освежить вашу память?
В его словах явно слышалось предупреждение. Не недооценивай меня, говорил он, или пожалеешь.
Он был прав. И что это с ней? С такими людьми не шутят, особенно если тебе есть что терять. Через двадцать четыре часа все будет кончено — «Шелковая бабочка» станет его собственностью. Один день она потерпит.
