Щорс - [21]
Жгучий интерес Николай испытывал некогда и к дяде Казе. Определенно не скажет, кто же тот, социал-демократ или эсер? За какие взгляды отбывает ссылку? Обращал он его в свою революционную веру исподволь, не гнул через колено, как то делает нынче Степан.
— Не то время, Щорс, — внушал он. — Определяйся в своих политических взглядах.
Николая задел его тон.
— Откуда тебе известно, что у меня их нет, взглядов?
— Вижу…
Чем бы окончились их совместная служба и вновь складывающиеся взаимоотношения, неизвестно. После рождества пришла депеша, из которой явствовало, что вольноопределяющемуся Николаю Щорсу надлежит прибыть в город Полтаву для прохождения курса наук в Виленском военном училище. Степану первому попала в руки та депеша. Ввалился в казарму; отряхивая шапкой снег с полушубка, сообщил новость.
— Ты ждал ее, депешу? — спросил он, неспокойно щурясь.
— Ждал.
Потоптавшись, Степан взялся за дверную скобу.
— Скрытный ты, Щорс…
Ночью Николай трясся в набитом вагоне, обхватив, как подушку, свой неразлучный баул.
Четыре месяца пролетели.
21 мая, за полторы недели до выпуска, юнкер Николай Щорс был произведен в войсковые унтер-офицеры. Не успели желтые матерчатые лычки выгореть на весеннем солнце, как погоны вместе с просоленной на лопатках хлопчатой гимнастеркой попали в каптерку; взамен каптенармус выдал отрез тонкой шерсти цвета хаки, поверх фуражки с кокардой положил пару золотых погон. На малиновом просвете — крохотная звездочка. Несколько суток не разгибали спин лучшие портные Полтавы.
В первый летний день на просторном дворе училища состоялось производство. Николаю это напомнило киевскую церемонию: зачитали приказ, вызвали из строя, пожали руку. Теперь — прапорщик, младший офицер русской армии. Тут же вручили и назначение — 142-й пехотный запасной полк.
Учеба не обременяла Николая. Четырехлетняя киевская шагистика, строй, зубрежка уставов, даже наказания, пришлись кстати. С успехом одолевал стрельбу, фортификацию; на душу легла топография. Озадачивала тактика. Умение делать перебежки, выставлять заставы, караулы, владеть штыком и прикладом, чему усердно учили бывалые унтера в часы, отведенные той науке, не удовлетворяли Николая. После ужина, забиваясь в душную библиотеку, листал в спешке толстенные книги и журналы. Николай чувствовал пробел в знаниях. Так и оставил стены училища с таким ощущением.
Прикинув дорогу до части, срок явки, Николай двинул на Бахмач. На денек заскочит домой. В Сновск добрался товарняком, на тормозной площадке. Стоически не раскатывал шинель — свою давнюю, юнкерскую. Офицерскую сшить не успел, вез отрез; в полку уж закажет. Не хотелось прикрывать засаленной, вытертой шинелькой мундир, с иголочки, без морщин, незахватанные погоны. Пройдет навесной мост, встанет у собственного порога во всем блеске.
Два года не бывал дома. Из писем знал новости. Кулюшу выдали замуж; живет на отделе. Зять из деповских, работает на электростанции, Бондарович Петро. По описаниям сестры не мог припомнить его — наверно, он постарше. Другая новость — Костя тоже, как и он, учится «на офицера».
Нудившиеся с полуночи над поселком тучи утром хлынули ливнем. С молниями, громом. Дождь застал Николая на мосту, через пути. Бегом припустил, с чемоданом, набитым вещмешком и скаткой. (Баул забросил: неловко, офицер.) Покуда добежал до своей калитки, фуражка, плечи и колени потемнели от влаги, погоны набухли и стали как деревянные. С вещами, отдуваясь, влез и в прихожку.
Удивили безлюдность и тишина. Никто не отзывался; заглянул в горницу, в обе спаленки, прошел на кухню. Сзади кто-то повис. Екатерина! Теперь старшая в семье, домохозяйка, заменившая Кулюшу. Совсем взрослая, невеста уже; что-то схожее есть у них с сестрой в лице.
На голос старшей появились девчата. Испуганные мордочки. Не узнавал, кто из них Зинаида, Раиса, Лида.
— Гришку и Бориса увела Ольга к Табельчукам. От дядьки Кази письмо из Сибири пришло. А мама к заутрене пошла. Нонче же воскресенье.
— Отец на линии?
— В ночь укатил.
Узнав, что он ненадолго, Екатерина засокрушалась:
— Не увидит тятя… По трое суток теперь пропадает. Жалеть будет — страх. Все сгадывает тебя…
Вечер Николай провел в семье. Собрались свои, Кулюша с мужем, все Табельчуки и Колбаско. Зять Петро вынул из потайного кармана бутылку настоящей водки с царской этикеткой и сургучной запайкой. В разгар веселья Кулюша потянула за рукав, как бывало, коснулась губами уха:
— Не видал Глашу? Тут она, у отца…
Откуда-то со дна поднялось давнее. Ничего не забылось, вроде то было вчера. До полуночи прошагал возле своего забора, втаптывая в сырой песок окурки…
Наутро Николай покинул Сновск.
Казалось, Россия повержена. На третье военное лето она не способна будет к крупным наступательным действиям. Вильгельм потирал руки; штаб его и он сам не видели необходимости продвижения в неоглядные просторы русских. Осталось разделаться с французами и англичанами.
В феврале немецкие войска, опережая планируемое противником на лето наступление, двинулись на крепость Верден. Месяц шли кровопролитные бои.
Совсем нежданно для немцев ожила русская армия. Царская ставка, желая облегчить положение французов, в мартовскую распутицу предприняла наступление на Ковно. Крепость свою, оставленную более полугода назад, не отбили, с огромными потерями отошли на исходные позиции. Немцы прекратили атаки под Верденом.
Роман об активном участнике Гражданской войны, организаторе красных конных частей на Дону, из которых впоследствии выросла легендарная конная армия, — Борисе Мокеевиче Думенко. Уничтоженный по клеветническому навету в 1920-м, герой реабилитирован лишь спустя 44 года. Обложку делал не я. Это издательская.
Советские геологи помогают Китаю разведать полезные ископаемые в Тибете. Случайно узнают об авиакатастрофе и связанном с ней некоем артефакте. После долгих поисков обнаружено послание внеземной цивилизации. Особенно поражает невероятное для 50-х годов описание мобильного телефона со скайпом.Журнал "Дон" 1957 г., № 3, 69-93.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.