Щит Времени - [150]

Лоренцо тоже осенил себя крестом.

– Вы молились на вашем родном языке?

Ванда кивнула:

– Диалект моего детства. Мне так гораздо спокойнее. Мой покровитель заботливо хранит меня. – Она засмеялась. – Теперь я чиста перед Небом и даже готова на опрометчивые поступки.

Лоренцо нахмурил брови:

– Остерегайтесь! Это похоже на ересь катаров.

– Я пошутила, мой господин.

Он тут же отбросил религиозность в сторону и засветился улыбкой, как водная гладь под лучами солнца.

– У вас необычный медальон. Внутри какая-нибудь реликвия? Можно посмотреть?

Получив согласие, он взялся за цепочку, скользнув пальцами по груди девушки, и снял медальон через голову. На одной стороне был выгравирован крест, на другой – епископский посох и пороховница.

– Тонкая работа, – пробормотал он. – Достойная владелицы.

Лоренцо повесил цепь с медальоном на ветку дерева.

Вандой овладело беспокойство.

– С вашего позволения, синьор. – Она направилась к дереву.

Он преградил ей дорогу.

– Он ведь не нужен вам прямо сейчас? – промурлыкал Лоренцо. – И вы не по погоде тепло оделись, я вижу капельки пота на вашей белоснежной коже. Позвольте помочь вам…

Он заключил щеки Ванды в ладони, потом пальцы его опустились к ее подбородку и развязали ленты головного убора.

– Вы ослепляете меня золотым сиянием, – выдохнул он и привлек Ванду к себе.

– Мой господин, – задохнувшись, прошептала она, как подобает добропорядочной женщине, – что вы делаете? Не забывайтесь! – Ванда оказывала лишь легкое сопротивление его силе. Тело Лоренцо было мощным и гибким. Его горячее дыхание, колкие усы и борода привели Ванду в смятение. Он знал, как целовать женщину.

– Нет, – слабо запротестовала она, когда его губы коснулись шеи. – Это нехорошо, это смертный грех. Отпустите меня, умоляю!

– Это правильно, это естественно, это судьба – моя и ваша. Валбурга, о Валбурга! Ваша красота вознесла меня к вратам рая. Не свергайте меня в ад с небесных высей!

– Но я, я скоро должна уехать…

– А я буду лелеять воспоминания во время долгого Крестового похода и до тех пор, пока я живу на этой земле. Не отвергайте Купидона здесь, в его обители!

«Как часто он произносил эти слова? Он весьма искушен. Но всерьез ли это? В какой-то степени, наверно. А мне, мне придется держать его на крючке до прибытия Эверарда. Любой ценой продержаться. Я думала, что пятнадцать минут – срок вполне безопасный, а тут, ну просто лесной пожар, ей-богу».

Спустя какое-то время – хотя времени она уже не замечала – Ванда перестала умолять, чтобы Лоренцо отпустил ее, и лишь пыталась удержать его руки от излишней проворности. Это тоже продолжалось недолго. Неожиданно для себя Ванда обнаружила, что лежит на собственной накидке, а Лоренцо поднимает ее юбки выше колен.

«Ну что ж, если так, то ради дела я готова и на большие жертвы», – успела подумать она.

Воздух с треском разорвался.

– Берегись, грешник! – прогремел Эверард. – Ад давно поджидает тебя!

Лоренцо скатился с Ванды и вскочил на ноги. Первой безотчетной мыслью Ванды было: «О черт!» Она села, потому что от волнения и частых ударов сердца не могла сразу подняться с земли.

Эверард, приземлив темпороллер, спустился с аппарата и встал, возвышаясь над ними. Белые одежды скрывали его крепкую фигуру. Огромные крылья переливались радугой за его плечами. Вокруг головы сиял нимб. Лицо его, правда, выглядело для ангела слишком уж по-человечески, подумала Ванда, но, может быть, именно это и придавало убедительности иллюзии, созданной с помощью фотонного генератора Патруля.

В правой руке Эверард держал распятие внушительных размеров. Внутри его, знала Ванда, был вмонтирован парализатор. Он говорил, что оружие может и не понадобиться. Должен сработать розыгрыш. Эверард и Кит Денисон проделали подобный трюк в Древнем Иране и благодаря ему исправили нарушение в истории локального характера.

– Лоренцо де Конти, велики твои грехи на земле! – произнес Эверард. – Как ты посмел посягнуть на честь твоей гостьи накануне женитьбы на непорочной и праведной девице? Знай, своим поступком ты осквернил не только собственное ничтожное существо!

Рыцарь в ужасе отшатнулся.

– Я не хотел ничего дурного! – закричал он. – Женщина ввела меня в искушение!

Ванда решила, что разочарование – это не самая подходящая сейчас реакция.

Лоренцо заставил себя посмотреть в лицо Эверарда. Он никогда прежде не видел его, хотя агент Патруля прекрасно знал итальянца с той поры, когда прервалась линия времени. Лоренцо сжал кулаки, расправил плечи и судорожно втянул в себя воздух.

– Нет! – сказал он. – Я солгал. Она ни в чем не виновата. Я увлек ее сюда с греховной целью. Пусть наказание падет на меня одного.

Слезы затуманили глаза Ванды.

«Я вдвойне рада, что мы оставляем его в живых», – подумала она.

– Достойные слова, – с бесстрастным видом провозгласил Эверард. – Их припомнят в Судный день.

Лоренцо облизнул губы.

– Но почему наказание настигло нас, вернее, меня? – проворчал он. – Подобное происходит тысячи раз каждый день по всему миру. Почему Небеса столь озабочены мною? Она… уж не святая ли она?

– Это определит Бог, – ответил Эверард. – Ты, Лоренцо, совершил серьезный грех, потому что Всевышний предназначал тебя для великих деяний. Святой землей овладевают язычники, над ней нависла угроза утраты ее для христиан, потому что те, кто по воле Божьей владел ею, забыли о праведности до такой степени, что своим присутствием оскорбляют святыни. Как может грешник искупить их вину?