Щит Времени - [144]

– Да это же розовое вино! – проворчал он. – А пива у тебя не найдется?

– Я думал, сэр, вы уже знаете, – ответил Новак, – что в этой эре итальянцы не в состоянии сварить приличное пиво. К тому же нет холодильника.

Новак достал нож и начал резать закуску прямо на крышке комода.

– Как прошел день?

– Забавно, в напряжении, с пользой для кругозора. – Эверард нахмурился. – За исключением того, черт побери, что я не обнаружил ни одной стоящей детали. Воспоминания, но не настолько давние, чтобы предположить, где и когда произошел поворот. Еще неделя, а потом пошлем все к черту и двинем на базу. – Он сел на стул. – Надеюсь, ты не очень скучал?

– Совсем наоборот, сэр. – Новак поднял взгляд. Широкое лицо его насторожилось, голос сделался хрипловатым. – Мне кажется, я раздобыл важную информацию.

– Что?! Говори!

– Я больше часа беседовал с синьором Джакомо де Мора.

Эверард присвистнул:

– Ты? Слуга, почти никчемный человек, черт тебя побери!

Новак, казалось, был рад, что руки у него заняты.

– Я сам изумился, сэр. Один из главных советников императора, его главнокомандующий в сражениях с монголами, личный посол Фридриха к королю Англии и… В общем, он прислал за мной, принял наедине и был непритворно дружелюбен, учитывая разницу в нашем происхождении. Сказал, что хочет узнать по возможности все о других странах, что рассказанное вами, сэр, очень интересно, но простые люди тоже видят и слышат часто такие вещи, которые не замечают их хозяева, и поскольку у него выпало сегодня свободное время…

Эверард кусал губу. Он чувствовал, как ускорился его пульс.

– Не уверен, что мне все это нравится.

– Я тоже, сэр. – Новак, закончив наконец кромсать хлеб и колбасу, сделал бутерброды. – Но что я мог поделать? Я играл под дурачка, как мог. Боюсь вот только, что лицедейство – не мое призвание. – Он выпрямился и медленно произнес: – Мне удалось вставить несколько вопросов. Я задал их так, чтобы они выглядели обычным любопытством. Де Мора удовлетворил его. Он кое-что рассказал о себе и о… своей родословной.

Новак протянул бутерброд Эверарду. Тот машинально взял его.

– Продолжай, – пробормотал он, ощущая ледяной холод, сковывающий мозг.

Новак вновь стоял навытяжку.

– У меня было, как вы говорите, подозрение, сэр. Я навел де Мора на разговор о его семье. Вы знаете, как кичатся своими корнями эти аристократы. Отец его происходил из… это, впрочем, не важно, но мать – из семейства Конти из Ананьи. Я как услышал, так чуть не выдал себя. Но сказал, что слышал историю о прославленном рыцаре Лоренцо де Конти, жившем около ста лет назад. Не родственником ли он ему доводится? И оказалось, что родственником, сэр. – Новак расхохотался. – Джакомо – праправнук этого человека. У Лоренцо был один законный ребенок. Вскоре после его рождения Лоренцо отправился во Второй крестовый поход, заболел и умер.

Эверард уставился в пространство.

– Снова Лоренцо, – прошептал он.

– Не понимаю. Похоже на колдовство какое-то. – Новак вздрогнул. – Не хотелось бы иметь дело с магией.

– Нет, – отозвался Эверард бесцветным голосом. – Никаких чар. Но и не совпадение. Слепой случай, всегда скрывающийся под оболочкой того, что называется реальностью… – Он проглотил конец фразы. – Патрулю уже приходилось работать с узловыми точками пространства-времени, которые легко могут изменить картину мира. Но может ли быть причиной не событие, которое произошло или не произошло, а отдельная личность? Лоренцо своего рода громоотвод, молния ударила в него и после смерти. Джакомо очень важен в карьере Фридриха…

Эверард поднялся со стула.

– Вот и ключ к отгадке, Карел. Ты нашел его. Лоренцо не мог умереть в Риньяно. Он еще должен быть активным участником событий тех кризисных лет, в которые мы отправили Ванду.

– Тогда мы обязаны отправиться к ней, – обеспокоенно сказал Новак, только сейчас до конца осознав значительность факта, раскрытого им.

– Конечно…

Дверь распахнулась. Сердце Эверарда заколотилось. Воздух со свистом вырвался сквозь зубы Новака.

Мужчина, стоявший перед ними, был лет сорока, худощавый, с темными волосами, серебрящимися на висках. Атлетического сложения тело облачено в кожаный дублет поверх рубашки и узкие штаны. В руке он держал обнаженный меч. За его спиной застыли еще четверо вооруженных клинками и алебардами людей.

«О-го-го! Целое сборище!»

– Что случилось, синьор Джакомо? – Эверард вовремя опомнился и заговорил на германском диалекте. – Чем обязаны такой чести?

– Ни с места! – скомандовал рыцарь.

Он прекрасно владел и этим языком. Его клинок качнулся вперед, готовый пронзить или разрубить врага.

– Не двигаться! Иначе смерть!

«А мы, естественно, оставили свое оружие в дворцовой оружейной! При нас только столовый нож. Ну и, может быть, еще острота ума…»

– В чем дело, сэр? – задиристо спросил Эверард. – Мы – гости его светлости. Вы забыли?

– Молчать! Руки перед собой! Выходите в коридор!

В ход пошли алебарды. Острие одной из них почти коснулось горла Эверарда. Одно движение – и это такая же верная смерть, как от выстрела из пистолета, только шума будет меньше. Джакомо отступил на несколько шагов назад.

– Синибальдо, Германн! – Голос его звучал мягко, но тем не менее заполнил собой все пространство каменного коридора. – Следуйте за ними, каждый пусть стережет одного. И снимите с них медальоны, которые висят у них на шее, под одеждой. – Затем арестованным: – Будете сопротивляться – вы мертвы!