Шашки наголо! - [73]

В то время когда командиры орудий оборудовали огневые позиции, наши помкомвзводов со старшиной батареи выехали за пополнением. Необходимо было доукомплектовать батарею не только личным составом, но и пополнить ее лошадьми, амуницией и фуражом. Из трофейных складов помкомвзвода Чернов привез всего этого в достаточном количестве, прихватив и несколько бидонов этилового спирта. Овес, правда, был с ячменем, но это было не во вред нашим коням. Параллельно велась работа и по оборудованию казарм. Под казармы были отведены просторные светлые помещения. Чернов где–то раздобыл металлические койки и постельные принадлежности, так что казарма была оборудована как в доме отдыха. У каждого бойца своя койка. Посредине большой стол, накрытый скатертью. На столе графин и стаканы. Из–за этого графина чуть было не разразился большой скандал. А дело было так.

Через неделю к нам с инспекторской проверкой прибыл генерал от командующего корпуса. Осмотрев нашу казарму и похвалив за хороший порядок в ней, он взял графин и хотел налить его содержимое в стакан, но передумал, сказав при этом, что графин, наверно, для «украшения». И вода в нем несвежая. «Лучше напьюсь на вашей кухне, там у повара вода всегда свежая». Я не стал убеждать его в обратном. Чернов все это время наблюдал за нами в полуоткрытую дверь. Выходя из казармы, я не узнал своего помкомвзвода. Он был бледен и сильно взволнован, что происходит с ним крайне редко.

— Ух! Пронесло! — вымолвил он с облегчением и перекрестился .

— Ты что, Володя, ведь генерал доволен вроде?!

— Да! Доволен! Но в графине был спирт!!! 100 процентов! Вот был бы номер!

За такую оплошность, такой «номер», Чернов получил от меня на полную катушку. Следует сказать, несмотря на то, что спирта (этилового) было вдоволь, пьяных не было. Выпивали в меру, для аппетита, не более. При отличном питании, да на чистом морском воздухе, на нашем состоянии это не отражалось. Хотя для «аппетита» употребляли по стакану неразведенного, без задержки запивая водой. Пьяниц на батарее и в полку строго наказывали. Дни шли своим чередом. Предприимчивый Володя Чернов где–то раздобыл легковой автомобиль. Целый день он с кузнецом взвода возился с ним, приводя его в рабочее состояние. На следующий день Чернов торжественно заявил:

— Машина в исправности и подана мне для следования в штаб полка! Русскому офицеру, победителю, негоже ездить в штаб на лошади, на то есть автомобиль! Приедете с шиком, как генерал. Пусть другие посмотрят, на чем ездят батарейцы! — промолвив это, он галантно распахнул передо мной дверцу машины. Согласившись, я сел в машину, но на всякий случай приказал коноводу с лошадьми следовать за нами.

Проехав с полдороги, машина зачихала и встала как вкопанная. Все старания новоявленного механика–водителя ни к чему не привели. Машина молчала даже тогда, когда Чернов обозвал ее гитлеровским отродьем. Хорошо, что под рукой был коновод с лошадьми. До штаба мы доехали на конях, а Чернов остался копаться в машине. На обратном пути я увидел нашу машину вверх колесами, не было возле нее и нашего горе–механика. В расположении батареи Чернов заверил меня, что я все–таки буду ездить в штаб на машине, как подобает русскому офицеру, так как у него в запасе есть еще две легковые машины. Но и эти трофейные машины постигла та же участь.

На море было спокойно, ни одного дымка на горизонте. Орудийные расчеты где–то раздобыли муки, масла и сковородку. Пекли на костре вкусные поджаристые оладьи и блинчики. Стали угощать и меня. Блинчики были тонкие и таяли во рту, особенно после стаканчика спирта.

Из штаба полка сообщили, что в полку организована отправка посылок из Германии, домой, на родину. У Зозули были кое–какие трофеи, а у меня — ничего. Разве у нас в передовых отрядах, на переднем крае фронта, могли быть трофеи? О них мы и не думали. Главный наш трофей — это наша жизнь! Остаться живым и неискалеченным в смертельных схватках с противником — вот главное на войне, а не трофеи.

Вот у тыловых работников полков, дивизий, корпусов, армий, фронтов, которых, кстати, так же, как и нас, именуют участниками войны, трофеи были, и доставались они им без риска для жизни и здоровья. Даже у нашего батарейного писаря и то было несколько десятков часов, которые он без труда выигрывал у бойцов, играя в игру «Махнем не глядя».

Игра заключалась в том, что оба играющих, например, разыгрывая часы, прятали их в руке за спиной и по команде (при обоюдном согласии) обменивались ими не глядя. Писарь подсовывал бойцам иногда одни крышки от часов, получая взамен хорошие часы на ходу.