Шаш - [39]

Прошло несколько дней и ночей, пока наконец обнаружила себя сила, способная остановить этот разгул. Выжидала ли она свой момент или проявляла свою неспособность?

* * *

– Алло.

– Ну наконец дозвонился!

– Никому не дозвониться. Я весь вечер пытаюсь, тебе, Виту. Глухо. Хотел узнать у Вита, что там творится. От него совсем недалеко.

– Горошек живёт в Тенистых кварталах.

– Ну! Где?

– Возле парка.

– И что, ничего не слышно?

– Не могу дозвониться.

– Хреново…

– Ты можешь одолжить ружьё?

– Сдурел? Зачем тебе ружьё?

– Надо съездить туда.

– Ну… Далеко, говорят, что ничего в городе не ходит. Пешком пойдёшь?

– Возьму машину.

– Отец разрешит?

– Не буду спрашивать, он всё равно никуда не поедет сегодня.

– Зачем тебе ружьё?

– Дашь? Я дома сказал, что буду у тебя ночевать. Через полчаса жди.

– Ружьё есть, и патроны тоже. Я уже проверил на всякий случай. Отец наготовил. Как чувствовал.

– Так он уже вернулся?

– Нет, ещё пару недель, если до них не дойдут новости. Они живут прямо у озера, очень гордые, что не знают, что происходит в мире. Если не увидят атомный гриб, не прервут охоту.

– Так дашь или нет?

– Ты же стрелять не умеешь! Застрелишь кого-нибудь.

– Получше тебя.

– Ну да! Охотничье ружьё – не воздушка. Хорошо, приезжай.

На улицах было на удивление много людей. Рэм непроизвольно вглядывался в пешеходов, отвлекаясь от дороги. Машин было мало, как обычно в такой час. Неожиданно он заметил красный свет светофора и резко затормозил. Тормоза возмутились, передок машины высунулся на перекрёсток. Рэм взялся за руль двумя руками и оглянулся. Никого в форме вокруг. Небольшая группа ребят на перекрёстке повернула голову в сторону шума. Ничем не примечательный осенний вечер. Наблюдение совсем его не успокоило. Так же неожиданно он заметил Вара на его углу.

– Хорошо, что спустился! Я как раз думал, где поставить машину.

Вар открыл дверь, сел в машину и примостил между ног длинный свёрток.

– Я сказал дома, что буду ночевать у тебя, всё равно не прозвонятся.

– В чехле? Ты его вытащи хоть!

– Не спеши, успеем. Езжай давай.

Машина тронулась с места рывком и ускорилась после быстрых переключений передачи. Они въехали в перекрёсток в тот момент, когда на светофоре загорелся красный свет.

– Куда гонишь так!

– Сам же сказал – езжай!

– Осторожно.

Они проехали совсем немного и оказались на пустынных улицах. Что-то положительно происходило. В редких домах горел свет. Вар перестал следить за водителем. Самый короткий путь к Тенистым кварталам проходит по большой дороге через два моста. На дороге можно разогнаться, особенно в это время. Немного не доезжая до Тенистых кварталов есть участок, где она сужается и светофоры стоят чаще. Там дорога проходит по кривым улицам старой части города, населённой преимущественно коренными. Друзей одолевали одинаковые сомнения.

– Может, по окружной с другой стороны подъедем?

– Можно. Парк как раз на той стороне.

Оба не произнесли ни слова, когда проехали мимо поворота на окружную дорогу. Так же молча они выехали на узкую часть дороги и остановились у первого светофора. Вокруг ни души. Редкие фонари и тёмные окна.

– А не налево сейчас?

– Вроде нет. Видишь башню впереди? Из окна её комнаты эту башню хорошо видно.

– Ну и что, что видно? Нам, по-моему, не туда.

Следуя изгибу дороги, машина сделала крутой поворот направо и резко остановилась. Друзья молча смотрели вперёд. В глубине длинной улицы что-то происходило. Различить можно было только сполохи огня и шум. Минуты спустя уши, казалось, стали различать возбуждённые человеческие голоса. Возможно, воображаемые. Ничего с расстояния нельзя было разобрать. Только яркий свет в конце улицы и тревожный шум. Сердца застучали быстрей. Рэм переключил передачу.

– Разворачивай!

Машина живо развернулась и ушла обратно в полумрак и тишину.

– Кажется, не сюда, следующий поворот.

– Так тоже можно.

На окружной дороге Рэм разогнал машину. Они, не сговариваясь, подняли стёкла окон. Потоки холодного воздуха остались снаружи в темноте пустынной дороги.

– Вот сволочи!

– Достань ружьё из чехла.

– Успеем.

В многоквартирном доме Горошка не горел свет ни в одном окне, даже в подъездах. Как и во всех соседних домах. Лишь несколько не привлекающих к себе внимания уличных фонарей. Вся округа напряжённо следила за освещённой полоской южного неба, разделённой на две части тёмным силуэтом башни. Ни души. С заглушённым двигателем и выключенными фарами, машина тоже притворилась незаметной. Вместе с водителем и пассажиром.

– Пойдешь будить?

– Думаешь, они спят? Сколько времени?

– Да, только девять часов. Сходи узнай, я в машине посижу. Только не пропадай надолго.

Оставшись один, Вар развернул свой свёрток, аккуратно сложил тряпку и положил её на заднее сиденье, вынул ружьё, так же аккуратно застегнул чехол и положил рядом с тряпкой. Он взял ружьё в руки, раскрыл, нащупал пояс под курткой и вынул оттуда патрон. Патрон охотно встал на своё место в стволе. Рядом встал его товарищ. Ружьё закрылось с металлическим щелчком. Удобная ручка приклада в правой руке, тяжесть ствола на левой. Не разделяя отцовской страсти к охоте, Вар всегда любил взять в руки ружьё. К привычному приятному ощущению примешивалось другое – беспокойства. Вар осторожно примостил ружье между ног, направив ствол в сторону бокового окна. Показался из подъезда Рэм.