Шапками закидаем! От Красного блицкрига до Танкового погрома 1941 года - [50]

В 13 часов 20 сентября 25-й танковый корпус получил задачу к вечеру выйти в район Лисятыче, Стрый, а передовым отрядом занять Дрогобыч. Но на подступах к Стрыю стало известно, что город занят германскими войсками, поэтому танковый корпус расположился на отдых. В 15 часов ему была поставлена новая задача – сосредоточиться у Журавно, где подготовить переправы через Днестр для поддержки 4-го кавкорпуса против львовской группировки противника. Однако помощь действовавшим под Львовом войскам не потребовалась, и 25-й танковый корпус, сосредоточившийся в районе Луковец, Любша, Мазурувка, 22 сентября получил приказ двигаться на Подгорцы и далее на Комарно. Выйдя в ночь на 23 сентября в указанный район, части корпуса встретились там с подразделениями 2-й горно-пехотной дивизии Вермахта и были остановлены.

20 сентября войска 12-й армии продвигались на линию Николаев – Стрый. В районе Стрыя был установлен контакт с немецкими войсками, которые 22 сентября передали город Красной Армии. 23 сентября туда же подошла 26-я танковая бригада. После переговоров советские войска были остановлены на достигнутой линии.

Пир победителей

Сразу же после вступления Красной Армии в Польшу с целью избежать «неожиданностей и случайностей» между Рейхом и СССР начался новый тур дипломатических переговоров. Вечером 18 сентября в беседе с Шуленбургом Сталин «как-то неожиданно» заявил, что у советской стороны есть сомнения относительно того, отведет ли германское командование войска «на линию, которая была определена в Москве», согласятся ли генералы возвращать захваченные территории. Посол заверил, что Германия «твердо намерена выполнять условия московского соглашения», а присутствовавший при разговоре генерал Кёстринг отчеканил: «Германские вооруженные силы будут делать только то, что приказывает фюрер».

На следующий день в «Правде» было опубликовано советско-германское коммюнике: «Во избежание всякого рода необоснованных слухов насчет задач советских и германских войск, действующих в Польше, правительство СССР и правительство Германии заявляют, что действия этих войск не преследуют какой-либо цели, идущей вразрез интересов Германии или Советского Союза и противоречащей духу и букве пакта о ненападении, заключенного между Германией и СССР. Задача этих войск, наоборот, состоит в том, чтобы восстановить в Польше порядок и спокойствие, нарушенные распадом Польского государства, и помочь населению Польши переустроить условия своего государственного существования».

Вот так Польша как-то вдруг, непонятно распалась, взвалив на плечи Гитлера и Сталина тяжкий долг по восстановлению порядка и спокойствия. Заодно «Правда» поведала о том, как германское население единодушно приветствует решения советского правительства, радуется за белорусов и украинцев и «оживленно обсуждает успешные операции Красной Армии», отмечая флажками на картах ее продвижение.

Вечером 19 сентября Молотов вызвал Шуленбурга и заявил ему, что момент «созрел» – пора конкретно делить польские территории и окончательно определиться с поставленным в тайном протоколе вопросом: «Желательно ли в интересах обеих Сторон сохранение независимости Польского государства?» Что касается советского правительства, то если раньше оно предполагало допустить существование каких-то остатков Польши, то теперь это намерение уступило желанию Польшу по-братски поделить по линии четырех рек. Откладывать не стоит, переговоры следует начать немедленно и проводить их в Москве, так как «лица, наделенные высшей властью», покинуть Советский Союз не могут.

Берлин согласился – в самом деле, пора «определить окончательную структуру польских территорий». К вам едет Риббентроп.

Командование поддерживало контакты через военных атташе. 20 сентября начались переговоры наркома К.Е. Ворошилова и начальника Генерального штаба Б.М. Шапошникова с представителями германского командования в лице генерал-лейтенанта Э. Кёстринга, полковника Г. Ашенбреннера и подполковника Г. Кребса об организации отвода германских войск и продвижения советских войск на демаркационную линию. Конфликт под Львовом подтвердил актуальность проблемы. Результатом ночных бдений стал совместный протокол от 21 сентября, который устанавливал следующий порядок:

1. Части Красной Армии останавливаются на линии, достигнутой к 20 часам 20 сентября, и вновь начинают движение на запад с рассветом 23 сентября.

2. Части Вермахта начинают отход 22 сентября и, совершая переходы примерно по 20 километров в сутки, оказываются на демаркационной линии в период с 26 сентября по 3 октября.

3. В ходе движения немецкие отходящие колонны и советские авангарды должны соблюдать между собой 25-километровую дистанцию. При этом части Красной Армии занимают линию рек на сутки позже германских подразделений.

4. Спорные вопросы при передаче населенных пунктов разрешаются на месте специально выделенными делегатами. При этом германское командование обязано принять меры, чтобы не было нанесено ущерба военным и хозяйственным объектам до их передачи представителям Красной Армии.

5. Советское командование, в свою очередь, обязано по заявке немцев оказывать им помощь в уничтожении «польских частей или банд», мешающих продвижению германских частей.