Шанхай. Книга 1. Предсказание императора - [43]
— Раз… — промямлил тот вслед за ним, часто дыша. На лбу бедняги выступили крупные капли пота, словно у него начался приступ лихорадки. — Два…
— Шесть тысяч фунтов!
Раздраженный голос принадлежал представителю Врассунов.
Аукционист улыбнулся и повернулся к Ричарду:
— Шесть тысяч фунтов, сэр. Ваше слово. Услышу ли я шесть тысяч пятьсот?
Макси посмотрел на брата. Ричард сидел совершенно неподвижно.
— Может, шесть тысяч сто фунтов, сэр?
Ричард по-прежнему не шевелился, но Макси чувствовал, что его брат внутренне улыбается.
— Шесть тысяч пятьдесят фунтов, сэр?
На лице Ричарда расцвела широкая улыбка, и человек Врассунов вдруг вскричал:
— Эй вы! Так вам нужен этот чертов участок или нет?
Ричард медленно повернулся к сопернику и произнес только одно слово:
— Нет.
Представитель Врассунов побледнел. Хозяин не любил, когда его деньги бросали на ветер.
Аукционист вновь растерялся и, чтобы обрести почву под ногами, вернулся к заготовленному сценарию.
— Шесть тысяч фунтов предлагает Торговый дом Врассуна. Шесть тысяч фунтов — раз. Шесть тысяч фунтов — два. Продано Торговому дому Врассуна! То есть, простите, Британской восточно-индийской компании.
Ричард повернулся и пошел в заднюю часть большого зала. Макси последовал за ним.
— Эй! Что это было, братец?
— Этот аукцион — сплошное жульничество, Макси. Врассуны были намерены заполучить участок любой ценой, я лишь сделал так, чтобы цена была повыше. Аукционист — их человек, порядок выставления участков на торги — их идея. Здесь все заранее подстроено.
— Так мы будем покупать хоть какую-нибудь землю? Мы же собирались построить здесь магазин.
— Мы это сделаем, Макси, но только не по гнилым правилам Врассунов. Кроме того, пока не выплачен остаток долга «Барклаю» за те долбаные пароходы, которые мы потопили, у нас не так много наличных, с которыми можно работать. Поверь мне, Макси, сейчас у нас нет такой уж острой нужды в земельной собственности. Мы можем использовать Чэня в качестве компрадора,[35] он же предоставит столь нужный нам выход к воде через принадлежащие ему причалы. В данный момент деньги нужны нам для других, более важных дел. Возможно, лет через десять мы выкупим эту дорогую недвижимость за гроши, а пока побережем деньги и будем покупать только то, что стоит дешево.
Именно это и делал Ричард, пока день не перешел в ранний вечер. Денты и Олифанты сражались друг с другом, «Джардин Мэтисон» схлестнулась с Врассунами за лучшие участки земли, и даже школьная дружба между Дентом и Маккалумом из «Джардин Мэтисон» не помешала им сцепиться в схватке, упрямо повышая цены на участки, которые они возжаждали. «Возжаждать» — самое подходящее слово для того, чтобы описать чувства, владевшие участниками аукциона.
Когда последние были готовы прерваться на обед, склад неожиданно для всех наполнился ревом труб, гулкими ударами гонга и звоном цимбал. Дверь распахнулась и, сопровождаемый всей этой какофонией, в зал вошел мандарин в конической шапочке со свисающей с шеи пайцзой[36] — табличкой, на которой золотыми иероглифами была написана высокая должность сановника. Из всех присутствующих один только Ричард знал: лиловое одеяние из чжэньцзянского шелка — знак того, что сановник явился сюда прямиком от маньчжурского двора в Пекине. Рядом с ним шел молодой китаец хань.
Мандарин заговорил голосом, полным ярости. Молодой человек пытался переводить его слова на английский, но его лингвистических познаний явно не хватало. Было ясно одно: мандарин недоволен. Очень недоволен.
— Объясните его мандаринскому сиятельству, — подскочил к Ричарду человек Врассуна, — или как там его называют, что здесь происходит совершенно законный, санкционированный властями аукцион, и он не имеет права вмешиваться в…
— Сам объясняй, — огрызнулся Ричард. — Или язык отсох? Вон он, прямо перед тобой. Подойди и объясни.
— Но он не говорит…
— По-английски? Правильно. И его переводчик, видимо, тоже. А с какой стати они должны говорить по-английски? Это мы находимся в их стране, а не они в нашей.
— Скажите ему, Хордун! Мистер Врассун не потерпит никаких задержек.
— Хочешь, чтобы я поговорил с его превосходительством?
— Но ты единственный среди нас, кто знает здешний язык, приятель.
— Хорошо. — Ричард улыбнулся и медленно направился к посланнику маньчжурского императорского двора.
Охранники быстро загородили своего господина, выставив вперед оружие. Ричард замедлил шаг. В зале воцарилась редкая для Китая тишина, нарушаемая лишь уличным шумом, доносившимся через открытую дверь. Поднявшийся ветерок залетел в помещение склада. Ричард ощутил запах реки и грязной низины Пудуна. Затем он унюхал еще кое-что. Кое-что очень знакомое. Сладкий запах опия, исходивший от самого мандарина.
Ричард мысленно улыбнулся, а затем отвесил поклон и поблагодарил сановника за то, что тот удостоил их собрание своим высоким присутствием. Мандарин посмотрел на него, а затем указал на пол.
В воздухе повисло напряжение. Мандарин требовал совершить традиционный полный поклон — то, чего до сегодняшнего дня не соглашался делать ни один европеец.
Атмосфера все более накалялась. Ричард оглянулся на коллег-христиан.
Когда произносятся два пророчества одновременно, чтобы второе воплотилось в жизнь, первому надо помочь исполниться.Вот пророчество Первого императора Китая, произнесенное им перед Тремя Избранными на Священной горе: «Нашу страну ждет Эпоха Белых Птиц на Воде. Она ознаменует начало Тьмы, а конец Тьмы и возрождение ознаменует Эпоха Семидесяти Пагод»…Шанхай на рубеже веков. В многомиллионном городе переплелись жизни трех выдающихся семей бизнесменов, авантюристов, преступников. Но двадцатый век — время великих ожиданий и грандиозных перемен.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.