Шанхай. Книга 1. Предсказание императора - [111]

— Хорошо. Вот и давай наконец предпримем что-нибудь в отношении этого проклятого семейства. Видишь ли, Майло, основным источником могущества Врассунов является декрет английского парламента, дарующий им исключительное право осуществлять прямые перевозки из Англии в Китай и обратно. Остальные торговцы вынуждены разрабатывать сложные торговые маршруты со множеством остановок: в Малайе, Индии, Сингапуре, Цейлоне, Индии и, наконец, на Азорских островах, прежде чем их корабли прибудут в Англию. Из-за этого они теряют время, деньги, их корабли подвергаются опасности пиратских нападений в Китайском море[58] и Малаккском проливе. Корабли, вынужденные делать так много остановок, должны быть легкими, а значит, они слабо вооружены.

— Все это мне известно, отец, но…

— Большие корабли Врассуна, так называемые корабли Компании, — совсем другое дело, — продолжал Ричард, не давая сыну договорить. — По размеру они превосходят наши суда вдвое и всегда вооружены до зубов. Торговые суда Ост-Индской компании редко подвергаются нападениям. Они загружаются в безопасных доках Плимута и разгружаются в столь же безопасной гавани Шанхая, останавливаясь на протяжении шестимесячного перехода лишь для того, чтобы пополнить запасы пищи и воды. Это огромное — и чудовищно несправедливое — конкурентное преимущество перед нами и другими торговцами. Но с какой стати они его получили? Чем они лучше нас? Разве они усерднее работают? Больше рискуют? Нет, нет и нет!

Ричард потянулся к письменному столу и, нажав на потайную пружину, достал из открывшегося тайника подделанную фотографию старшего сына Врассуна с маленькой девочкой.

— Почему Врассуны позволяют себе так поступать с маленькими детьми? — В дальнем конце его памяти вновь звякнул колокольчик какого-то воспоминания, но если и существовала хоть какая-то возможность вытащить его на свет божий, сейчас она была начисто стерта опиумными путешествиями.

— Почему? — повторил он.

— Потому что за ними — английский парламент, отец. Это не ново.

— Не ново, но неправильно, Майло. Неправильно.

Майло взял со стола фотографию и стал рассматривать ее. Старший сын Врассуна возвышался над полуодетой китайской девочкой лет десяти — двенадцати. Почти голая, окровавленная, она лежала на кровати. Кровь текла у нее между ног и, во всей видимости, пропитала пуховый матрас.

После некоторых размышлений Майло бросил снимок обратно на стол.

— Ну, хорошо, отец, что тебе нужно, чтобы добраться до этих подонков?

— Вход в палату лордов Великобритании. Мне нужен человек, который знает этих людей и станет представлять там наши интересы.

Майло задумался. Он вспомнил про мадемуазель Сюзанну и бесчисленное число людей, с которыми она знакома.

— Предоставь это мне, отец. По-моему, я знаю, где искать такого человека.

В минуты умиротворения отец называл его лордом Снивелом. «Что ж, может быть, я действительно лорд?» — размышлял третий граф Чезлвик, Линдон Бэрримор Бартлетт Манхейм, глядя на юного обнаженного мальчика, спящего на постели. «Какая гладкая кожа!» — с умилением подумал он, проведя пальцами по спине мальчика. Он с удовольствием заплатит этому китайчонку за то, как тот блестяще обслужил его. Вот только незадача: третий граф Чезлвик снова был на мели.

Мальчик пошевелился и, перевернувшись на спину, потянулся. Внезапно он вскочил на ноги и сразу же перестал быть мальчиком. Нож в его левой руке никак не походил на детскую игрушку. Правую руку парень вытянул вперед открытой ладонью вверх, а из его рта вылетали гортанные звуки, которые, как рассудил третий граф Чезлвик, представляли собой требование заплатить. Он слышал это требование на многих языках с тех пор, как последовал совету отца «отправиться на Восток и поискать там счастья». Отец оказался прав, сказав, что он может весьма выгодно пользоваться своим титулом. Именно титул и рекомендательные письма от трех отцовских друзей, членов английской палаты лордов, открыли перед графом Чезлвиком многие двери.

— Положи нож. Не глупи, — одернув льняную рубашку, проговорил граф.

— Гэйцянь!

— Ну что ж, судя по всему, ты просишь заплатить за твои услуги?

— Именно об этом он и говорит, — раздался новый голос.

От неожиданности третий граф Чезлвик резко обернулся, его жирная ладошка взлетела к пухлым губам. Прищурившись, он разглядел смуглого молодого человека, стоящего в дверном проеме. Даже не спросив разрешения, незваный гость бесцеремонно миновал третьего графа Чезлвика и, подойдя к мальчику, спросил:

— До нянь? — В переводе с китайского это означало «сколько».

Глаза мальчика сузились и превратились в две черные бусинки.

— У ши ган би! — выплюнул он.

— У ши ган би? — от души рассмеялся смуглый молодой человек. — Пятьдесят гонконгских долларов? Это уж слишком!

Мальчик-проститутка издал высокий пронзительный вопль, ранивший чувствительные барабанные перепонки третьего графа Чезлвика. И тут же принялся рвать на себе волосы, да так усердно, что действительно вырвал из собственной шевелюры густой клок. При этом лезвие ножа, который он по-прежнему сжимал в руке, мелькало перед его лицом.

— Нет, нет, нет! — отчаянно выкрикивал он по-английски.