Шань - [7]

Все это входило в мастерский план Чжилиня, который сам старик называл своей жатвой — рен.Ши создал круг избранных, йуань-хуань,в который вошли могущественные люди. В йуань-хуанесостояли главные тай-пэни— руководители крупнейших торговых домов в Гонконге, а также “драконы” — главы трех самых больших тайных обществ, называвшихся триадами.

И кто же должен был возглавить этот круг? Джейк Мэрок, или Джейк Ши, как вам больше нравится. Тай-пэньвсех тай-пэней, самый главный. Ибо Джейк был Чжуань.

* * *

С тех пор как он заново обрел отца, тот занял огромное место в его жизни. Иногда Джейк проводил целые дни в беседах с Чжилинем. Нередко его усердие оказывалось чрезмерным даже для феноменальной выносливости старика.

Они беседовали, как правило, на берегу, сидя на песке и закатав штаны до колен. Морской прибой омывал их босые ноги. Даже проголодавшись, они не прерывали разговор и продолжали его за трапезой, почти не ощущая вкуса принесенной ими с собой еды. Они не замечали приставленных к ним в качестве охраны членов триады, которые лениво прогуливались по пляжу, добродушно поглядывая на малышей, с трудом ковылявших по песку, и внимательно изучая лица всех остальных людей, приближавшихся туда, где располагались отец и сын. Как Джейк, так и Чжилинь выглядели совершенно равнодушными к возможной опасности.

На сей раз над бухтой опустился такой густой туман, что казалось, будто ночь не желает ослаблять, своей хватки.

— Настало время тебе как Чжуаню приниматься за дело.

Чжилинь сидел, вытянув ноги перед собой. Узловатыми пальцами он разминал атрофированные мышцы на правом бедре.

— Разговоры остаются конструктивными до определенного момента, — промолвил он. — Дальше только действие имеет значение.

На костлявые плечи Чжилиня было наброшено зимнее пальто. Его мешковатые хлопчатобумажные штаны были подвернуты чуть ниже колен, но, несмотря на это, кое-где материя потемнела, намоченная брызгами прибоя.

— Чжуань — это тай-пэньвсех гонконгских тай-пэней.Он является главным “драконом” в круге избранных. В конечном счете Чжуань будет контролировать весь бизнес и торговлю, осуществляемую в Азии. Он станет той отдушиной, через которую Пекин начнет вести свои дела, а осевшие в Индонезии китайские бизнесмены — получать свою прибыль. Через него потечет торговля с Британией, точно так же, как и с Америкой, Японией, Таиландом, Малайзией.

Чжилинь глядел туда, где солнечные блики на воде блестели, подобно пластинкам из начищенной меди.

— Это высшая цель всей моей жизни, моей жатвы. Пятьдесят лет я мечтал об объединенном Китае. Я уже рассказывал тебе, как принимал участие в зарождении китайского коммунизма. Моя первая жена Мэй была помощником Сунь Чжоншаня, — он говорил о докторе Сунь Ятсене, основателя Гоминьдана. — Мы встретились в Шанхае в то время, когда организовывалась китайская коммунистическая партия.

Я поведал тебе о своем детстве в Сучжоу, о том, сколько времени я проводил в саду моего наставника Цзяна. Именно там я узнал, сколь важное значение в жизни имеет хитрость и изобретательность. Сад Цзяна выглядел настолько естественно, что некоторое время я вполне серьезно верил, будто каждое дерево, куст или камень в нем стоит на своих местах многие сотни лет, а может, даже с самого сотворения мира.

Вообрази себе мой испуг, когда Цзян открыл мне тайны своего сада. Он рассказал мне про холмик, который он создал собственными руками, стремясь достичь определенного успокаивающего эффекта. Про валуны, принесенные им с берега ручья. Про деревья, пересаженные с другого места, кусты, появившиеся в саду всего три недели назад. Сад был творением его рук, и все же нес в себе гармонию, присущую только самой природе. Неудивительно, что я полагал, будто сам Будда потрудился над этим клочком земли, а вовсе не разум одного-единственного человека.

Однако я ошибался и вскоре сам убедился в этом. Я стал частью плана, в соответствии с которым Цзян создавал свой сад.

Мысли об этом не выходили у меня из головы, пока я рос. К тому моменту, когда моя семья переехала в Шанхай, и пришло время мне поступать в колледж, я твердо знал, что должен каким-то образом применить стратегию Цзяна в игре, носящей название жизнь. Я уже являлся мастером вэй ции одерживал победы за игровой доской.

В те дни, Джейк, все мои друзья только и вели разговоры о том, чтобы очистить наше побережье от напавшего на него заморского дьявола. Заморский дьявол систематически вывозил из Китая его природные ресурсы, наживаясь за наш счет. Однако тогда страна была разделена на части и в ней шла междоусобная война. Как в таких условиях она могла оградить себя от заморского дьявола? На сей счет велись бесконечные споры. Я выслушивал мнения других, но редко вставлял собственные замечания, ибо знал, насколько враг коварен и хитер. Я размышлял о том, что если бы мы только проявили достаточную изобретательность, отдав заморскому дьяволу то, что, как он полагал, ему нужно, то смогли бы использовать его в своих целях так, как он использовал нас в своих. Нам бы удалось поставить его таланты на службу нашей стране.

Однако прежде всего Китай должен был объединиться. В то время у меня не имелось ясного представления о том, как можно укротить столь обширную страну, измученную нищетой и смутами.