Это был караван знаменитого купца, он сдал весь свой товар в городе и сейчас возвращался обратно, без груза, но с деньгами, которые он очень любил.
Добродушный купец сразу проникся ко мне симпатией. Он пригласил меня в свой паланкин. От этого приглашения мне нельзя было отказываться, иначе я могу обидеть купца.
Рабы, что несли паланкин, не обращали ни на что внимания, они шли словно скот, и мне было их жалко.
– По дороге мы попадем в еще один город, там я продам всех лошадей и верблюдов и рабов – оставлю только лучших. Когда вернусь домой, я куплю себе земли, – рассказывал мне купец.
– Зачем вам земли? – спросил я.
– Как зачем? Там будут работать рабы, они будут выращивать урожай, на моих землях будет пастись мой скот.
– А где вы найдете столько рабов? – спросил я.
– Как, где? – удивился купец. – Они уже живут на этих землях и вместе с землей перейдут ко мне.
Купец думал только о собственной выгоде, никто не спрашивал людей, хотят они того или нет, но большую часть своего урожая им придется отдавать купцу, а он будет переводить урожай и скот в деньги.
Как я ни расспрашивал, не мог понять, зачем ему нужно было столько денег. Уже ничего не делая, он мог жить свободно и хорошо. Но им все время двигала жажда наживы. Он не мог остановиться.
– А для чего мне иначе жить, если я не смогу заниматься своим делом, то мне и незачем будет жить.
– А почему бы не помогать при этом другим.
– Ха! Другие пусть сами себе помогают. Посмотрев на меня, он добавил:
– Ты, наверно, слишком плохо знаешь людей, чтобы так говорить.
Я ничего не ответил.
Кроме рабов, что несли паланкин, было еще много сопровождающих. Два десятка солдат из его охраны и несколько родственников, которые были связаны с купцом своими делами.
Пеших и рабов было много, караван никуда не торопился и делал привалы при каждом удобном случае.
Пустынные места и жаркое солнце быстро утомляли людей.
Недалеко отсюда начиналась пустыня, с нее дул сильный и горячий ветер.
Наступил еще один вечер, и караван сделал привал перед переходом через пустыню. Несколько дней пути отделяли их от родного города.
* * *
– Наш народ живет между двумя опасностями, – говорил мне купец. – С одной стороны вода, и никто не знает, чем она заканчивается. Даже жители портового города, старые моряки, не были по ту сторону моря. С другой стороны нас окружает пустыня, и тоже никто не знает, что за ней. Никто не мог пересечь ее. Так и живем – меном, торговлей и знаниями. Между двумя морями.
– А ваш город находится посреди пустыни?..
– Не совсем, просто он расположен на трех сторонах света. Из нашего города есть две дороги – по воде и по воздуху. Так говорят, легенды.
Но ни одна легенда не говорит о том, что к нам можно попасть по земле. Ну, на то они и легенды, мы же приходим в свой город по земле со всех сторон света.
– Однажды к нам приходили люди с севера, они были почти дикими. Никто не понимал их языка. Ты бывал на севере? – спросил меня купе.
– Нет, – ответил я.
– А где твои родные земли? И не хочешь ли ты вернуться? Вновь спросил он.
– Я теперь и сам не знаю где они, но знаю точно, что когда-нибудь вернусь.
– Это и есть твоя мечта? – спросил купец.
– Возможно, – сказал я. Потом, подумав, ответил. – Возможно, у меня нет мечты, которую я мог бы осуществить.
– Но о чем же ты мечтаешь?
– Это неважно, не имеет значения, – ответил я.
Через несколько дней пути мы пришли в город. Его называли Элсхибад, что означало буквально – не очень удачное место. Вода в нем была на вес золота, он находился на окраине пустыни. Глиняные маленькие дома были круглыми, крыши настилали из сена. В городе караван остановился на несколько дней. Люди скрывались в одеждах от жаркого солнца. Здесь купец долго разговаривал с покупателями животных. О продаже он договорился заранее, когда еще шел с грузом портовый город.
– В городе мы пробудем еще несколько дней, так что найди себе занятие, – посоветовал купец.
Действительно, казалось, что город был мертв. Редкие люди появлялись на улицах. Только к вечеру город ненадолго оживал. Элсхибад окружало несколько рощ из колючих кустарников. Они защищали город от ветров и не прошеных гостей. Из его колючек делали лекарство.
Я зашел в пустыню так далеко, как только смог. И здесь мог проявить свою власть над ветром. Я хотел проверить, на что я способен. Ветер меня слушался и повиновался моей воле.
Наверху, высоко в небе, всегда был ветер, и не один. Ветры дули в разных направлениях, на разных высотах. Я зацепил один ветер, он был сильный. Онн повиновался моей воле и спустился ближе к земле. С земли он поднял тучи песка, я стоял посреди бури, но она не причиняла мне вреда, кроме того, я окружил себя энергией земли, и теперь даже песок не доставал меня. Я усиливал силу ветра, иногда резко меняя его направление. Вечером в пустыне разыгралась буря, я полностью отдался власти над ветром. Вернувшись обратно в город, я видел изумление купца.
– Мне сказали, что ты ушел в пустыню, и я думал, что ты погиб в буре.
– Нет, – ответил я, – я вернулся намного раньше, спрятался в роще.
* * *
По мере того как мы отходили от пустыни, пейзаж становился более живописным. Вся стража купца шла теперь пешком. Купец продал намного больше лошадей и почти всех верблюдов, не удержавшись вида денег. Лошади плохо переносили жару, их продажа была оправданной, за верблюдов предложили намного больше денег, и купец не удержался от наживы.
