Шаманизм: онтология, психология, психотехника - [39]
В средние века схема Мирового древа широко использовалась как средство иллюстрации целого, состоящего из многих элементов, иерархизованных в нескольких планах: «генеалогическое (родословное) древо», «алхимическое древо», «древо любви», «древо души», «древо жизненного пути» и т. п. Позднейшие варианты таких схем широко применяются в современной науке (лингвистика, математика, кибернетика, химия, экономика, социология и т. д.), т. е. там, где рассматриваются процессы «ветвления» из некоего единого «центра». Многие схемы управления, подчинения, зависимостей и т. п., используемые в настоящее время, восходят к схеме Мирового древа: изображение структуры власти, социальных отношений, состава частей, образующих государство, системы управления и т. п.
По вертикали, мировое древо разделено на три части: корни, ствол и крону. Каждая из частей, традиционно соотносится с одним из миров, а также с классом существ, живущих в нем. С верхней частью Мирового древа (ветви) связываются птицы (часто две — симметрично или одна — на вершине, нередко — орёл); со средней частью (ствол) — копытные (олени, лоси, коровы, лошади, антилопы и т. п.), изредка пчёлы, в более поздних традициях и человек; с нижней частью (корни) — змеи, лягушки, мыши, бобры, выдры, рыбы, иногда медведь или фантастические чудовища хтонического типа (241).
В шумерской версии эпоса о Гильгамеше, упоминается дерево хулуппу: в корнях — змея, в ветвях — птица Анзуд, посредине — дева Лилит (142). В сюжете т. н. основного индоевропейского мифа также обыгрывается вертикальная структура Мирового древа: бог грозы, находящийся на вершине дерева (или горы), поражает змея у корней дерева и освобождает похищенный змеем скот, богатство (средняя часть дерева) (140). Египет ский бог солнца Ра (в образе кота) поражает змею под сикоморой. Герой сказок спасается от дракона, забравшись на Мировое древо, и орёл выносит героя из нижнего мира (142).
У народов Сибири представления о шаманском дереве, прорастающем через все миры вселенной, прослеживаются практически во всех регионах. Согласно построениям В.П.Топорова, мифология всех народов в прошлом отражала понятия о строении вселенной, состоящей из трех сфер, воплощением ее было мировое дерево (198).
Весьма интересны ульчские и нанайские понятия о шаманском столбе и мировом древе конгор дягда яло туйгэ. Штернберг писал: «в представлениях нанайцев было три мировых дерева: одно растет на небе (дерево душ), второе — в царстве мертвых, третье — с шаманскими принадлежностями — на земле» (238). Нанайцы считали, что духи-помощники шамана слетаются к нему через шаманский столб тороан и через него же уходят по окончании камлания. У нанайских шаманов столбы тороан делали из ясеня, осины или березы, но большие столбы были только у касаты-шаманов, а у рядовых — тонкие деревца с ветками (238).
Известный знаток ульчской истории и культуры П.В.Салданга сообщил в 1962 г.: «Дару — это табор шаманских духов. Шаман начинает свой полет во время камлания всегда через дару (в подземный мир или в небо), возвращается тоже через дару. Духи приходят и уходят также через столб дару. Это, как радиостанция, — и шаман, и духи сэвэн через дару собираются в одно место». От дару шаман вместе с духами-помощниками отправлялся отыскивать душу больного. Говорили также, что, возвращаясь из путешествия в другие миры, шаман садился на вершину столба дару, через него спускался в подземный мир кэлмэн и только после этого попадал домой. Заканчивая обряд унди, шаман от трех до девяти раз обходил вокруг дару.
Ульчи считали, что у основания дару есть небольшой невидимый дом. Когда шаман камлал и отбирал у злого духа душу больного, в том случае, если она была очень слаба, а в душехранилище дёасу ее нести было слишком далеко, он помещал ее в этот домик у основания дару. Тут ее караулили дух кальдёму либо дух леопарда ёнггули; они не позволяли душе уйти, отгоняли от нее злых духов. Душа не могла сама уйти отсюда; ее не пускали также концентрические ограды алмунду. Так долго, как в дёасу, душу здесь не хранили. Высокий столб с развилкой наверху был только земным символом настоящего невидимого дерева шамана, от которого зависели его душа, его жизнь (73).
П.В.Салданга в 1962 г. говорил: «Невидимое дару упадет — шаман сразу умрет». По представлениям ульчей, первое дерево шаману дал культурный герой Хадау. В отличие от нанайцев ульчи думали, что у этого невидимого дерева было всего три сучка с яркими светлыми цветами, один — для того, чтобы молиться небесному богу Эндури, второй — чтобы ходить в загробный мир були, третий — чтобы связываться с подводным богом Тэму. На этих сучках, по словам Чоло Дятала (1960 г.), находились бубенчики хахуракта и диски толи, а на вершине дерева жила птица коори, помогавшая большому шаману ходить в загробный мир були. В фольклоре ульчей существовал образ небесного зайца, сходный с нанайским (73).
В фольклоре ульчей представление о шаманском дереве дару (тури) сливалось с образом сказочного дерева подохо мо, воспевавшегося в легендах. Старики говорили, что
Книга является первым в России историческим очерком трансперсонального проекта в российской культуре. Авторы книги, доктор психологических наук, профессор Владимир Козлов и кандидат философских наук Владимир Майков, проанализировали эволюцию трансперсональной идеи в контексте истории психологии, философии, антропологии и духовных традиций.Во втором томе исследуется русская трансперсональная традиция и выявляются общие характерные особенности трансперсональной парадигмы в России и трансперсонального мировоззрения нашего народа и великих российских мыслителей.
Книга доктора психологических наук, профессора Владимира Васильевича Козлова знакомит читателей с новейшими интенсивными психотехнологиями, использующими необычные состояния сознания для интеграции и трансформации личности. Задача, поставленная и во многом решенная автором, фантастической сложности – проанализировать широчайший пласт идей, связанных с тем, как человек может реализовать себя наилучшим образом. Диапазон рассматриваемых в книге концепций и подходов просто поражает: от древних шаманских, разработанных несколько тысячелетий назад, до ультрасовременных, появившихся в последние десятилетия.
Эта книга выросла из статьи, которую я назвал «Радость и печаль творчества». Она предназначена не для всех. Я писал ее для людей, которые имеют опыт творчества и уже успели вкусить его сладость и горечь. Она для тех, кто посвящает себя творчеству или жаждет его - как предупреждение о том, что творчество это не только манна, но часто -кара небесная.
Монография посвящена исследованию положения и деятельности Русской Православной Церкви в Среднем Поволжье в конце XIX – начале XX веков. Подробно рассмотрены структура епархиального управления, особенности социального положения приходского духовенства, система церковно-приходских попечительств и советов. Обозначены и проанализированы основные направления деятельности Церкви в указанный период – политическое, экономическое, просветительское, культурное.Данная работа предназначена для студентов, аспирантов, преподавателей высших учебных заведений, а также для всех читателей, интересующихся отечественной историей и историей Церкви.2-е издание, переработанное и дополненное.
Темы четвёртого эссе – аксиоматика религии, о странной христианизации славян, летописная история князя Владимира и фильм «Викинг», Москва как религиозная аномалия, три источника и три составных части псевдохристианства, глупофилия споткнулась о Ницше, Гражданская война Север – Юг в России, райский ад мышиного счастья и, как и всегда, приводятся школьные упражнения в генерации прорывных идей.
Основу книги составляет рассказ православного священника Огибенина Макария Мартиновича о посещении им раскольнического скита в Пермской губернии. С особым колоритом автор описывает быт старообрядцев конца XIX века.Текст подготовлен на основе оригинального издания, вышедшего в Санкт-Петербурге в 1902 году.Также в книгу включён биографический очерк «Исполнил клятву Богу…», написанный внучкой автора Татьяной Огибениной. В качестве иллюстраций использованы фотографии из семейного архива Огибениных.Адресовано краеведам, исследователям истории и быта староверов и всем, кому интересна история горнозаводского Урала.
Если бы вы знали, когда и как вам придется умереть, распорядились бы вы своей жизнью иначе? К сожалению, никто не знает дня и часа своей смерти — вот почему лучше всегда «быть готовым». Эта книга раскрывает перед читателем различные виды смерти и знакомит с христианской точкой зрения на смерть.
Впервые на русском языке издается книга швейцарского профессора Вальтера Буркерта о древнегреческой религии, признанная в мировой науке классическим трудом в этой области. Культы богов и героев от Микен до классической эпохи, ритуалы, мистерии, религиозная философия — эти разнообразные аспекты темы нашли свое отражение в объемном сочинении, аппарат которого содержит отсылки ко всей важнейшей научной литературе по данным вопросам. Книга окажет серьезную помощь в работе специалистам (историкам, религиоведам, теологам, филологам), но будет интересна любому читателю, интересующемуся тем, что было подлинной живой религий эллинов, но известно большинству лишь как некий набор древних мифов.
В монографии рассматривается догматический аспект иконографии Троицы, Христа-Спасителя. Раскрывается символика православного храма, показывается тесная связь православной иконы с мистикой исихазма. Книга адресована педагогам, религиоведам, искусствоведам, студентам-историкам, культурологам, филологам.