Шахразада - [54]
— Как мне кажется, ты совсем не покидаешь своего дома?
— Да, выхожу лишь изредка или по крайней необходимости.
— Одиночество жестоко; у меня хоть есть кофейня и друг, и то оно все равно невыносимо.
— Ну у меня есть телевизор да пара соседок.
— Но этого ведь недостаточно.
— Лучше что-то, чем ничего!
— А как дела у твоих сыновей?
— Отлично: поселились там навсегда. Да, у меня уже появились и внуки.
— Ты ездила к ним?
— Один раз, и совершила малый хадж.
— Поздравляю, хаджа[29], — улыбнулся я, а сердце куда-то падало и падало.
— Здоровья тебе! Если когда-нибудь соберешься совершить паломничество, они оба будут тебя ждать.
— Все в руках Аллаха! А как твое здоровье?
— А твое?
— Лучше, чем когда-нибудь, слава богу.
— Мое тоже, только вот недавно поставила зубной протез.
— Ну, это полезно и с точки зрения здоровья.
— Что ж, испросим у Аллаха хороший конец.
Но тут я воодушевленно возразил:
— Перед тобой — по воле Аллаха! — еще долгий путь в жизни! И я вправду рад тебя видеть…
— И я тоже рада. Но мне бы хотелось, чтобы ты не был одинок.
— Но ведь ты тоже одинока…
— Я имею в виду, что хорошо, если бы у тебя были жена и дети, — с любовью пояснила она.
— Такова судьба — это мой удел, — произнес я с сожалением.
Мы замолчали, чтобы перевести дух. Я допил то, что осталось в бутылке, и меня прошиб пот. Какая большая разница между мечтой и реальностью! Мне представлялось, что я без труда направлю разговор в нужное русло, что я брошусь к ней, переполненный чувствами, копившимися целую жизнь, что я, что я…
А сейчас это похоже на какой-то светский прием, подавляющий серьезностью и благовоспитанностью, где хозяйка строгих правил не позволит высечь даже искру искреннего чувства. Да еще эти уставившиеся на нас фотографии, что участвуют в разговоре, повергая нас в тоску и остужая безрассудные порывы.
Интересно, о чем же она думает? Неужели ей не пришла на память хотя бы одна пленительная картина счастливого прошлого?! Неужели она столь же прекрасно владеет своими чувствами, сколь и поведением? Я страстно жду хотя бы одного взгляда, таящего воспоминание, нежность или заметное смущение, хотя бы тень многозначительной улыбки… Но я не вижу ничего, кроме спокойных глаз, какими смотрит родственница на близкого человека, встреченного на закате жизни. Неужели кончилась Малика, и ее источник иссяк?.. Но, во всяком случае, я покину эту квартиру с пустым колчаном только в случае поражения, и никогда не позволю трусости заставить меня раскаиваться всю оставшуюся жизнь. Наконец, собравшись с духом, я бросился в воду:
— Тебя не будет слишком стеснять, если мы скрасим наше одиночество, встречаясь время от времени?
— Заходи, буду рада, — спокойно ответила она, а потом, явно колеблясь, начала: — Но однако…
Я понял, что пришло ей в голову, и остановил:
— Мы же родственники, да и потом наш возраст не позволит дурно говорить о нас.
Она промолчала. Тогда я воскликнул в отчаянии:
— Значит, ты не согласна?!
— Этого я не говорила, — тотчас возразила она.
— Может быть, ты хочешь как-то регламентировать эти встречи?
— Да, об этом нам следовало бы подумать.
— Я прошу тебя говорить откровенно.
— Думай я иначе, так бы и сказала.
Тогда я с жаром заговорил:
— Мне очень нужны эти встречи: одиночество невыносимо, а у меня нет никого, кроме тебя, — ты же знаешь! И я часто думал об этом…
Слегка покраснев, она улыбнулась и прошептала:
— Я ведь тоже кое-что понимаю в жизни.
Я продолжал со все возрастающей смелостью:
— Так значит, нам обоим это нужно!
Она засмеялась, но все-таки промолчала. Я почувствовал, что мы словно бы переместились из одной эпохи в другую, и заключил:
— Одиночество горько, жизнь — тоже, и мне хочется чего-нибудь нового. Ты вот обзавелась новой мебелью…
— Моя квартира полностью обставлена заново. Покойный оставил мне приличную сумму. Вахид подарил мне спальню, Бекр — гостиную, а сама я купила столовую.
— А как ты справляешься с дороговизной?
— От пенсии мало проку, но Вахид и Бекр посылают мне все необходимое. Ну а ты-то сам что делаешь?
— Моя рука вечно лежит на сердце, отставниками никто не интересуется… Но я думаю начать новую жизнь.
— На пенсии?
— Чувствую я себя отлично, хорошо знаю английский и имею опыт в административных делах, так что хочу попытать счастья в какой-нибудь частной компании…
— Там платят большое жалованье.
— Но мои надежды еще больше…
— Что ж, отличная мысль.
— Хорошо, что ты ее поддерживаешь.
Мы снова замолчали, и я решил, что пора уходить:
— Мне пора возвращаться…
Она из вежливости попросила остаться еще, однако я встал и протянул ей руку, прощаясь…
Я шел тихим вечером, желая, чтобы хоть одно дуновение освежило неподвижный воздух. Если моя мечта и не осуществилась, то ведь она и не погибла.
В кафе «Ан-Наджах» я пришел с обновленной душой. Когда Хамада ат-Тартуши увидел меня, его лицо расплылось в улыбке:
— К тебе вернулась юность — никогда не видел тебя таким, как сегодня.
Я рассказал ему о сегодняшней встрече, находя в этом новый источник счастья. Выслушав меня, он заключил:
— Я настроен оптимистично, а ты?
Немного подумав, я сказал:
— Пятьдесят на пятьдесят…
— Да нет, побольше.
— Пожалуй.
В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «»Путь», а также уже известный советскому читателю роман «»Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.
«Пансионат «Мирамар» был опубликован в 1967. Роман повествует об отношении различных слоев египетского общества к революции, к социальным преобразованиям, происходившим в стране в начале 60-х годов, обнажены противоречия общественно-политической жизни Египта того периода.Действие романа развертывается в когда-то очень богатом и фешенебельном, а ныне пришедшем в запустение и упадок пансионате со звучным испанским названием «Мирамар». Этот пансионат играет в романе роль современного Ноева ковчега, в котором находят прибежище герои произведения — люди разных судеб и убеждений, представляющие различные слои современного египетского общества.
В III тысячелетии до Рождества Христова в стране, названной греками Дар Нила и оставившей потомкам величественные памятники и сказочные сокровища, царил легендарный Хуфу. Человек, решивший жестоко изменить волю самого Амона-Ра, правитель, который подарил миру самое первое и монументальное из всех чудес света. История жизни этого загадочного владыки до сих пор будоражит умы людей, как волновала человечество на заре цивилизации, в те времена, когда любовь, высокие амбиции, войны и предательство являлись характерными чертами той вселенной, которую создали люди ради поклонения своим богам…Впервые издано на арабском языке в 1939 году под заглавием «Abath al-aqdar».
Пережив несчастную любовь, несправедливость и предательство на Родине, Ибн Фаттума отправляется в далекое странствие в поисках истины и счастья. Завораживающий сюжет увлекает читателя в удивительные края. Но найдет ли герой свою мечту — волшебную страну совершенства Габаль?Роман нобелевского лауреата — египетского писателя Нагиба Махфуза — уникальный рассказ наблюдательного путешественника, потрясающий опыт познания мира…
Сборник представляет лучшие образцы современной новеллистики Арабской Республики Египет. В нем объединены произведения писателей разных поколений и литературных направлений. Здесь и литераторы старшего поколения, уже известные советскому читателю, — Тауфик аль-Хаким, Нагиб Махфуз, Юсуф Идрис, — и молодые египетские новеллисты, творчество которых еще неизвестно в нашей стране.При всем разнообразии рассказов авторов объединяет острый интерес к событиям сегодняшнего дня, к насущным проблемам своей страны.
Роман известного египетского писателя композиционно представляет собой серию портретов современников автора — людей, принадлежащих к различным слоям египетского общества: журналистов, ученых, политиков, коммерсантов.Короткие и на первый взгляд почти не связанные друг с другом биографии, как большое зеркало, искусно склеенное из осколков, отражают духовную жизнь Египта на протяжении целой эпохи — с окончания первой мировой войны до наших дней.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».