Шахматистка - [3]
Элени внимательно рассмотрела фигурку, которую держала в руке. Это была черная пешка. Элени хотела было поставить ее на место, но куда? Элени понятия не имела, где она могла находиться. Такие же фигурки стояли по всей доске. Замерев с пешкой в руке, пристально глядя на доску, Элени пыталась уяснить хоть какую-то закономерность. Так ничего и не поняв, она поставила фигурку рядом с доской и доделала уборку. Ей было неприятно оттого, что она испортила незаконченную игру, но потом она успокоилась: раз таких на доске много, значит, фигура не очень ценная. Может, это не так уж и важно.
В качестве извинения она, прежде чем уйти, вновь красиво выложила на постели ночную рубашку. Остаток рабочего дня прошел спокойно. После полудня, вернувшись в город, Элени увидела Паниса на террасе “Арменаки”, небольшого припортового трактира. Она остановилась на минутку — поболтать с мужем и хозяином заведения, невысоким коренастым мужчиной, чуть постарше Паниса. Хотя всю свою жизнь он провел в Наксосе, все называли его Армянином, наверное из-за его происхождения. Он предложил ей стаканчик анисовой водки, и она выпила в компании двух мужчин. Сезон только начался, а солнце уже палило нещадно.
Сидя на затененной террасе, Элени наслаждалась минутой отдыха. Скинула туфли, вытянула отекшие ноги, прикрыла глаза. Слушала мерное журчание разговора и пение желтых канареек, которых Армянин держал в двух маленьких, подвешенных над столиками клетках. Птички, издавая высокие нотки, перекликались друг с другом из своего заточения, будто участвовали в певческом конкурсе. У хозяина была и третья птичка, тоже живущая в клетке на свежем воздухе. Он ухаживал за ней не меньше, чем за другими, но она не пела. Армянин совершил ошибку, назвав ее Тарзаном: с таким именем она, наверное, совсем иначе воспринимала этот мир.
Элени услышала сухое постукивание деревяшек друг о друга: это Армянин достал триктрак. Мужчины начали партию. Элени слышала то хриплый голос Паниса, время от времени комментировавшего игру, то высокий — Армянина. Через несколько минут голоса стихли: мужчины играли молча, целиком уйдя в захватывающий мир игры.
Элени вдруг вспомнился маленький деревянный воин, которого она уронила в номере французов, лишив места в шахматном строю. Она мысленно увидела его, одиноко стоящего рядом с шахматной доской, будто наказанного за какой-то проступок. Сама не зная почему, Элени расстроилась.
— Эле-е-е-ни!
Наверное, она задремала — только с третьего раза услышала, что ее зовут. Она вздрогнула и огляделась, не сразу сообразив, где находится, — сон унес ее далеко. По ту сторону дороги, стоя возле мола, ее подруга Катерина усиленно подавала ей знаки.
— Эле-е-е-ни! Зайди ко мне. Угощу пахлавой.
Элени потянулась, встала и попрощалась с мужчинами, все так же склоненными над игрой. Те, даже не взглянув на нее, что-то пробурчали в ответ.
В квартире у Катерины царил полумрак — только так и можно было спастись от жары. Хозяйка хлопотала возле газовой плиты — варила кофе. Большое блюдо с истекающей медом пахлавой стояло на столе, на кружевной салфетке. Эти салфетки были предметом гордости Катерины, считавшей, что именно они придают ее скромному жилищу тот самый уют, который отличает дома состоятельных людей.
Женщины уселись за стол и принялись болтать, потягивая сладкий кофе и время от времени отрезая себе по маленькому кусочку липкого золотисто-желтого лакомства.
Элени и Катерина знали друг друга с детства. Ничто из того, что происходило на улицах их города, не ускользало от внимания Катерины, сделавшей распространение информации главным делом своей жизни. К слову сказать, она могла отдаваться этому занятию душой и телом, поскольку не имела ни мужа, ни детей, которые требовали бы к себе постоянного внимания.
Не один час прошел в разговорах о жизни знакомых горожан и в предположениях относительно того, кто, что и с кем. Элени больше слушала, чем говорила. Она любила эти послеполуденные посиделки с закадычной подругой — за их умиротворяющую пустоту, за редкую возможность отдохнуть.
Было около восьми, когда Элени, вдруг взглянув на часы, засобиралась домой. Выйдя от Катерины, она пошла на центральную улицу купить что-нибудь к ужину.
Спускаясь по мощеной улочке, ведущей из Кастро — верхней части города, господствующей над портом, — в нижний город, Элени услыхала гудок теплохода и прибавила шагу. Панис не любил, когда она слишком поздно накрывала ужин. Если ему, голодному, приходилось ждать, у него всегда портилось настроение.
Элени безропотно подчинялась маленьким мужским капризам, переходящим от отца к сыну. Она к ним уже привыкла. Ее отец тоже требовал, чтобы завтраки, обеды и ужины, делящие его рабочий день на определенные отрезки, подавались в строго отведенное для них время. Для близких ей мужчин регулярность приема пищи служила своего рода защитой от превратностей жизни. Как будто смерть не может сделать свое страшное дело, если вы садитесь ужинать всегда в восемь вечера. У мужчин и женщин на этот счет разные взгляды — Элени это понимала. Мужчины называют такого рода представления внутренними убеждениями, что никоим образом не меняет их сути.
«Рассказы о парах» Михайло Пантича, хотя и насыщены литературными аллюзиями, — это всегда непосредственный опыт городской жизни, где сквозь обезличенную повседневность проступает стремление героев разобраться в собственной любви и собственной боли… Из, казалось бы, «несущественных вещей» рождаются мечта, смысл, надежда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.