Шаги забвения - [65]

– И что же это было? – спросила я, пытаясь подловить мужа на слове.

– Не помню. Мы же вчера выпили на работе, поэтому я не помню, что купил. Но я помню, как поехал в магазин, чтобы выбрать тебе подарок.

– И в какой же магазин ты поехал? Понимаешь, мне хотелось хотя бы приблизительно представить себе, что ты планировал купить.

– Я же тебе сказал: на работе мы вчера выпили. Поэтому я не помню, в какой конкретно магазин поехал и что купил. Но я отчётливо помню то, что купил тебе подарок и вручил вчера вечером, – настаивал на своём Андрей.

– И куда же делся этот самый подарок? – не успокаивалась я, пытаясь прижучить мужа.

– А это уже к тебе вопрос. Вчера я привёз тебе свой подарок. Вручил. А потом ты сама его куда-то спрятала и забыла куда. И теперь хочешь меня обвинить в том, что я забыл тебя поздравить.

И так без конца.

Потом я смирилась с тем, что муж не дарит мне подарков и не поздравляет ни с Новым годом, ни с годовщиной свадьбы, ни с 8 марта, ни с Днём святого Валентина. И оставался лишь единственный праздник, о котором он не мог забыть по объективной причине, так как это означало бы, что ему нужно было забыть о себе, любимом. Это был день рождения. И, соответственно, прикинуться валенком в тот день Андрею было сложно, так как это дало бы мне полное право не поздравлять и его тоже. Но муж и из этой ситуации нашёл такой выход, что в итоге я сама настояла на том, чтобы он не дарил мне подарков. Правда, случилось это где-то лет через семь после нашей свадьбы.

А дело было в том, что накануне дня рождения муж забирал из конверта с семейными деньгами самую крупную купюру. Или несколько крупных купюр со словами:

– Я же должен купить тебе подарок! – и уходил.

А возвращался он всегда пьяный и без денег. А на следующий день вручал мне какую-нибудь безделушку, купленную за гроши в переходе метро. И, естественно, вместо радости подобный подарок вызывал во мне лишь возмущение.

– Ты же вчера взял из конверта пять тысяч рублей! – упрекала я мужа. – А этот брелок для ключей стоит от силы пятьсот рублей! Где же сдача?

– У попа сдачи не бывает! – всегда отвечал муж. – Ты же сама хотела получить подарок на день рождения! Так чем же ты теперь не довольна?

– Я недовольна тем, что ты пропил семейный деньги, а мне купил какое-то барахло, которому место в мусорной корзине!

– Ну, тебе не угодишь! – сварливо отвечал муж.

И я продолжала терпеть подобное отношение к себе, так как надеялась, что со временем благоразумие и моё внимание к мужу сделают своё дело. Ведь я же всегда покупала ему только хорошие и качественные подарки, а главное, всегда учитывала его вкус. Он же, казалось, покупал мне эти безделушки лишь для того, чтобы я отвязалась от него со своими просьбами. И в итоге он этого добился. Однажды я сказала мужу, что не нужно дарить мне никаких подарков, потому что финансовая ситуация в нашей семье не позволяет выбрасывать деньги на ветер. И Андрей с радостью воспринял эту новость. И лишь я, дура, продолжала делать ему скромные подарки на каждый праздник, так как мне совесть не позволяла наплевательски относиться к своему мужу, который явно не заслужил хорошего к себе отношения. Только всё это произошло чуть позже. А пока мы жили на съёмной квартире, муж ещё пытался поддерживать иллюзию нормальных семейных отношений, иногда вспоминая обо мне, но только лучше бы он этого не делал, так как то, что в понимании Андрея было попыткой угодить мне, на самом деле таковым не являлось.

Наступил 1998 год. Тяжёлый мучительный год, который принёс всему нашему народу мучительные испытания в виде страшного дефолта. Но ещё до того, как все мы пострадали от экономических проблем в стране, меня ждал ряд других испытаний, причиной которых был мой муж, но справляться с которыми, к сожалению, мне приходилось в одиночку.

В канун 8 марта муж вернулся с работы пьяным и не счёл нужным поздравить меня с предстоящим праздником. Ну да я привыкла к отсутствию подобного внимания, поэтому даже не расстроилась.

Взяв с кухни свою пол-литровую кружку, Андрей завалился на диван, чтобы скрасить свой вечер ещё и бутылкой пива. Я же покормила Алёну и посадила её в кресло поиграть. А сама пошла в ванную, чтобы вручную стирать бельё, так как стиральной машинки в съёмной квартире не было.

Я полагала, что напившись, муж уснёт, и наш вечер пройдёт относительно спокойно, но моим надеждам не суждено было сбыться, потому что очень скоро я услышала громкий плач Алёны и пулей выскочила из ванной.

Я увидела дочь на полу, а рядом с ней валялись осколки разбитой кружки мужа. Левая ручка у Алёны была в крови, и когда я взглянула на рану, то чуть не потеряла сознание от ужаса. Крохотная ручонка дочери была порезана до самого мяса одним из осколков кружки. И как бы мне не было страшно, поддаваться панике времени не было.

Я схватила Алёну на руки, отнесла в комнату и усадила в кресло. Затем я достала стерильный бинт и прикрыла её рану.

– Что здесь случилось? – крикнула я на мужа, беря Алёну снова на руки и придерживая бинт, чтобы остановить кровь.

– Я велел Алёне отнести кружку на кухню, чтобы ты её вымыла, – еле ворочая языком, ответил Андрей.