Шагающий магазин игрушек - [14]

— Весьма значительное состояние, — со смаком провозгласил мистер Россетер. — Почти миллион фунтов стерлингов!

Он посмотрел на посетителей, довольный произведенным эффектом.

— Огромную сумму, естественно, поглотили налоги на имущество, но более половины первоначального капитала осталось. К сожалению, мисс Эмили Тарди уже не имеет возможности предъявлять права на наследство.

— Не имеет возможности? — Кадогэн вздрогнул.

— Условия завещания несколько странные, мягко выражаясь. — Россетер опять отполировал свои очки. — Я ничего не имею против того, чтобы рассказать о них вам, джентльмены, поскольку завещание было уже утверждено, и вы можете узнать подробности в Сомерсет-Хаус. Мисс Снейс была эксцентричная старая леди, я бы сказал, очень эксцентричная. У нее было сильно развито чувство… э-э… семейных уз и она дала обещание оставить все имущество своей ближайшей родственнице, мисс Тарди. Но в то же время она была женщиной… э-э… старомодных взглядов и не одобряла образа жизни, который вела ее племянница, путешествуя и почти постоянно находясь на континенте. Вследствие этого, она добавила в свое завещание странное условие: я должен был помещать объявления для мисс Тарди в английских, но не в континентальных газетах, с точно указанной регулярностью и, если она в течение шести месяцев со дня смерти мисс Снейс не явится за получением наследства, она автоматически теряет на него право. Таким способом мисс Снейс полагала отомстить мисс Тарди за ее образ жизни и за невнимание к тетке, с которой, по-моему, она не имела связи уже много лет, что не мешало последней сдержать свое обещание и завещать племяннице все свое состояние. Джентльмены, шесть месяцев истекли вчера в полдень, а я не имею никаких известий от мисс Тарди.

Наступило долгое молчание. Затем Фэн сказал:

— А состояние?

— Оно пойдет на благотворительность!

— Благотворительность! — воскликнул Кадогэн.

— Если хотите, в различные сферы благотворительности. Я как раз был занят этим распределением, когда вы пришли. Мисс Снейс назначила меня своим душеприказчиком.

Кадогэн был озадачен. Если Россетер не лгал, главный мотив убийства ускользнул у них из-под носа. Благотворительные общества не убивают старых дев ради получения пожертвований.

— Вот таким образом, джентльмены, — сказал мистер Россетер, вставая. — А сейчас, прошу извинить меня, — он указал на бумаги на столе, — куча работы.

— Еще один вопрос, если вы будете так любезны, — прервал его Фэн, — или точнее, два вопроса. Встречались ли вы когда-нибудь с мисс Тарди?

Кадогэну показалось, что стряпчий избегает смотреть Фэну в глаза.

— Один раз. Особа с большой силой воли.

— Понятно. А это вы поместили объявление в «Оксфорд мейл» позавчера?

Мистер Россетер рассмеялся.

— Ах, это? Это не имеет отношения ни к мисс Снейс, ни к мисс Тарди, уверяю вас. Я не настолько непопулярен, — он хихикнул с детской шаловливостью, — чтобы иметь только одного клиента, поверьте мне.

— Странное объявление…

— Да, не правда ли? Но, боюсь, что потеряю доверие клиента, если стану вам объяснять. А теперь, господа, если я могу быть вам полезен в каком-нибудь деле…

Диккенсовский клерк проводил их. Когда они выходили, Кадогэн, скривив рот, сказал:

— Троюродная сестра! Миллионерша. И не оставила ничего, даже книги комических стишков! — добавил он, припомнив замечание миссис Уитли насчет страсти мисс Снейс.

Жаль, что он не оглянулся в эту минуту, потому что мистер Россетер смотрел ему вслед со странным выражением лица.

Солнце мягко освещало оживленную улицу. Студенты на велосипедах ныряли в щели между автомобилями и автобусами.

— Как ты думаешь, — спросил Кадогэн, — он сказал правду?

— Мы могли бы это узнать, — сказал огорченно Фэн, — если бы ты не начал вдруг вести себя, как обитатель сумасшедшего дома.

— А ты не должен был так внезапно, без предупреждения навязывать мне это жульничество. Слушай, по-моему, теперь центр интереса переместился с мисс Тарди на мисс Снейс и ее миллион.

— Я считаю, что он переместился на мистера Россетера.

— То есть как это?

— Понимаешь, — Фэн налетел на шедшую впереди женщину, которая внезапно остановилась у витрины, — понимаешь, любой стряпчий, если к нему ворвутся два совершенно незнакомых человека и потребуют от него подробностей о частных делах его клиентов, несомненно, выгонит их в шею. Почему же мистер Россетер был так любезен, откровенен и чистосердечен? Потому, что он наговорит нам кучу брехни? Но, как он справедливо заметил, мы можем проверить его слова в Соммерсет-Хаус. И все же я не верю мистеру Россетеру.

— Ну, я пошел в полицию, — сказал Кадогэн. — Больше всего ненавижу книги, в которых герои не идут в полицию, хотя у них нет причин не ходить.

— У нас есть причина не делать это немедленно.

— Какая?

— Пивные уже открыты, — с чувством сказал Фэн, словно человек, который после долгой ночи, наконец, увидел рассвет.

ЭПИЗОД С НЕГОДУЮЩИМ ПОКЛОННИКОМ БЕССМЕРТНОЙ ДЖЕЙН

— В общем это означает, — сказал Кадогэн, — что мы так и не сдвинулись с мертвой точки.

Они сидели в баре «Жезл и Скипетр». Фэн пил виски, Кадогэн пиво. «Жезл и Скипетр» — большой уродливый отель в самом центре Оксфорда, без всякого стыда соединяющий в себе почти все архитектурные стили, созданные со времен каменного века. Несмотря на такое невыгодное оформление «Жезл и Скипетр» мужественно боролся за то, чтобы создать атмосферу уюта и комфорта.