Шагай, пехота! - [48]

289-й гвардейский стрелковый полк в полном составе, включая оперативную группу артвооружения (кроме основных тылов), переправился за ночь на правый берег Днепра и в 3.00 14 октября сосредоточился в одном километре юго-западнее Лимана.

Вместе с другими полками нашей дивизии мы участвовали в боях по расширению плацдарма в районе населенных пунктов Дериевка и Куцеволовка.

Перед наступлением на село Куцеволовка группа бойцов из семи человек получила задание ночью пробраться к фашистам в тыл и выявить расположение огневых точек. К утру разведчики должны были вернуться. Но утром пришел в полк лишь один человек. Выяснилось, что разведчики, завязав бой, захватили три хаты и оттуда не уходят. Они лишь прислали связного, чтобы доложить о результатах разведки.

Я приказал поднять в атаку первый батальон, и фашисты были выбиты из большей части села.

В этом бою отважно сражался комсомолец рядовой Иван Ярцев. Вскоре партийная организация приняла его в свои ряды. Впоследствии Иван Ярцев был ранен, вылечился и вернулся в родное подразделение.

* * *

В середине октября 1943 года после мощной артиллерийской подготовки дивизии первого эшелона 32-го и 33-го гвардейских стрелковых корпусов повели наступление на передний край обороны немцев. Разгорелись ожесточенные бои. Вклиниться удалось лишь на 1,5 - 2 километра, прорвать же линию вражеской обороны на всю глубину, несмотря на большие усилия, наши войска не смогли. Создавшаяся ситуация грозила неблагоприятно повлиять на развитие всей фронтовой операции. Требовались срочные меры, чтобы выправить положение и обеспечить выполнение общей боевой задачи. И они вскоре были приняты.

Ночью соединения армии нанесли неожиданный удар по врагу и прорвали его оборону. Успехи могли быть и более значительными, если бы не испортившаяся погода. Осеннее небо заволокли тяжелые свинцово-серые тучи, почти беспрерывно лил проливной дождь. И без того изрытые и изъезженные фронтовые дороги размыло ливнями, почва, перенасыщенная влагой, разбухла. Продвигаться в таких условиях было неимоверно трудно. Люди быстро уставали. Так было везде, во всех дивизиях и полках. Но несмотря на распутицу, непрекращающееся сопротивление врага, мы упорно шли вперед. Пытаясь приостановить продвижение 5-й гвардейской армии, немецко-фашистское командование перебросило в помощь изрядно потрепанным частям 6-ю танковую и 376-ю пехотные дивизии. Немцам удалось замедлить наступление некоторых частей 5-й армии, в том числе 97-й гвардейской стрелковой дивизии и нашего полка.

К 20 октября, пройдя с боями более 60 километров, полк достиг подножия высоты с четырьмя курганами. С наступлением темноты все подразделения полка начали подготовку к штурму высоты. Ее тактическая выгода высоко оценивалась и нами, и гитлеровцами. Неудивительно, что противник оборонялся с яростным упорством. Но устоять перед натиском гвардейцев он не смог.

В ходе штурма особое мужество проявил командир взвода пешей разведки гвардии старший сержант У. X. Хасанов. Под прикрытием огня своих товарищей он уничтожил гранатами мешавший нашему продвижению станковый пулемет противника вместе с его расчетом. Сообщение о его подвиге поступило в штаб первым. Потом мне еще и еще докладывали о фактах героизма, проявленного гвардейцами в тот день.

30 октября полк совершил переход по маршруту Броицкое, Владимировка, Вильное. Там мы приняли участок обороны от 313-го гвардейского стрелкового полка 110-й гвардейской стрелковой дивизии.

Мне посчастливилось стать участником торжественного события, которое произошло 31 октября 1943 года. На алом бархате гвардейского Знамени нашей дивизии засиял орден Красного Знамени. В эту волнующую минуту перед мысленным взором прошел весь ее боевой путь - от Ростова-на-Дону до Волги, а оттуда до Правобережья Украины.

В тот же день состоялось заседание партбюро полка, на котором присутствовал и я. Сначала были рассмотрены заявления о приеме в партию. Бюро рекомендовало партийной организации принять в члены ВКП(б) начальника артвооружения полка гвардии старшего лейтенанта Николая Михайловича Коденко, а кандидатом в члены партии старшего минометного мастера гвардии старшего сержанта Михаила Селиверстовича Шкарупу.

Я хорошо знал их обоих, особенно Николая Михайловича, с которым ежедневно приходилось общаться по службе, решать вопросы обеспечения полка оружием, боеприпасами, боевой техникой. Мне хотелось бы дать ему более подробную характеристику не только потому, что возглавлял он очень важную для полка службу, но и потому, что он вместе со мной провоевал почти три года. А таких в полку к маю сорок пятого года осталось всего 25-30 человек.

Я знал, что Коденко, окончив среднюю школу в городе Сальске, на третий день после начала войны в семнадцатилетнем возрасте добровольно ушел в ряды Красной Армии и был зачислен курсантом Тульского оружейно-технического артиллерийского училища. В первых числах октября 1941 года в составе училища принимал участие в боях против прорвавшихся на Орел - Мценск танковых полчищ Гудериана. После трехнедельных боев курсанты были отозваны с фронта и отправлены на доучивание в Томск. В марте 1942 года в составе 301-й Красноярской стрелковой дивизии прибыл на фронт под Белгород - Харьков и в апреле - июне принимал участие в боях на волчанском направлении. А в первых числах июля, как я уже говорил выше, начал службу в нашем полку. Николай Михайлович в самой тяжелой боевой обстановке не терял самообладания, был всегда внутренне собранным и внешне подтянутым. Но в то же время это был очень скромный и даже застенчивый человек. Я как командир полка всегда мог положиться на Коденко и его подчиненных, знал, что они не подведут.