Шаг змеи - [133]

Миф о Сергее Александровиче как о мистификаторе или как о легковерной жертве мистификаторов возник с легкой руки французского иезуита, есаула русской службы, графа Александра дю Шайла. Последний в 1909 году приехал специально в Козельскую Введенскую Оптину пустынь, чтобы встретиться и поговорить с жившим там Нилусом. Однако примерно за 10 лет до издания Нилусом ПСМ рукопись Протоколов уже находилась в распоряжении Филиппа Петровича Степанова. И по двум губерниям, по крайней мере Тульской и Орловской, ходили издания ПСМ 1895 и 1897 гг.

Любопытно признание бывшего прокурора Московской Синодальной конторы Степанова, сделанное для Бернского процесса в городке Старый Футог в Югославии 17 апреля 1927 г. и заверенное нотариусом: «В 1895 году мой сосед по имению Тульской губернии отставной майор Алексей Николаевич Сухотин передал мне рукописный экземпляр «Протоколов Сионских мудрецов». Он мне сказал, что одна его знакомая дама (не назвал мне ее), проживавшая в Париже, нашла у своего приятеля (кажется, из евреев) и перед тем, как покинуть Париж, тайно от него перевела их и привезла этот перевод, в одном экземпляре, в Россию и передала этот экземпляр ему — Сухотину. Я сначала отпечатал его в ста экземплярах на гектографе, но это издание оказалось трудно читаемым, и я решил напечатать его в какой-нибудь типографии без упоминания времени, города и типографии; сделать это мне помог Аркадий Ипполитович Келеповский, состоявший тогда чиновником особых поручений при Великом Князе Сергее Александровиче; он дал их напечатать губернской типографии; это было в 1897 году. С.А. Нилус перепечатал эти протоколы в своем сочинении со своими комментариями». (Речь не идет о рядовых провинциальных помещиках. Сухотин был сыном генерала, коменданта Царского Села, вхожего в высшие слои общества. Да и сам Алексей Николаевич Степанов впоследствии станет ставропольским вице-губернатором, камергером, действительным статским советником. Так что мы имеем дело с государственными людьми высокого ранга. — Ю. В.).

В настоящее время мы не располагаем ни одним экземпляром тульских изданий. Известно, что по крайней мере до 1960-х годов один гектографированный экземпляр хранился в собрании Пашуканиса в рукописном отделе Государственной библиотеки СССР им. В.И. Ленина, а затем таинственно исчез. В 1934 году фотокопия четырех страниц с этого экземпляра посылалась советскими властями Бернскому суду. Немецкий перевод текста был сделан для судопроизводства и сохранился до наших дней в Вейнеровской библиотеке в Лондоне. Существует и еще одно доказательство в пользу существования второго издания 1897 года: в американском секретном документе от 13 ноября 1918 года ПСМ дважды цитируются именно по этому изданию, которое могло попасть в США через Б.Бразоля, русского эмигранта, сотрудничавшего с Госдепартаментом.

Отыскивается и «одна… знакомая дама». Это — Юлиана Дмитриевна Глинка (1844–1918), дочь русского дипломата, посла в Лиссабоне, фрейлина императрицы Марии Федоровны, которая жила то в Петербурге, то в Париже, то в Ницце; одно время она была близка к лондонскому Теософскому обществу Е.П. Блаватской. Когда и при каких обстоятельствах мадам Глинка раздобыла рукопись ПСМ, отчасти раскрывается из публикации Михаила Осиповича Меньшикова (расстрелян 20 сентября 1918 года): «Протоколы этого заговора и толкования к ним хранились в глубокой тайне, — записал он со слов Глинки. — …В последнее время они были спрятаны в Ницце, которая давно избрана негласной столицей еврейства. Но — такой уж наш легкомысленный век — эти протоколы были выкрадены. Они попали в руки одного французского журналиста, а от него каким-то образом к моей элегантной хозяйке (т. е. к Глинке. — Ю.В.). Она, по ее словам, с величайшей поспешностью перевела выдержки из драгоценных документов по-русски и сочла, что всего лучше вручить их мне».

Если быть более точным, ситуация развивалась так.

В 1884 году Юстиния (Юлиана) Дмитриевна Глинка была направлена в Париж генералом Оржевским, секретарем министра внутренних дел. Ее заданием был сыск в отношении злокозненных замыслов супостатов Императорской России. Она подкупила члена ложи «Мизраим» Иосифа Шорста-Шапиро с целью сбора полезных сведений. Шорст был зол на весь мир, так как за два года до этого в Лондоне был пойман и осужден как фальшивомонетчик его отец. Кажется, того «подставили» масонские круги. Шорст предложил Глинке приобрести у него важный документ за 2500 франков. Глинка запросила Петербург и получила согласие. Когда Шорст получил деньги, он передал Глинке документ на одну ночь для снятия копии. Это были вырезанные бритвой из какой- то книги ПСМ на французском языке. Сионские мудрецы все-таки узнали о пропаже и заподозрили Шорста. Тому пришлось бежать. Но его нашли в Египте и убили. Так свидетельствует французская полиция. Глинка поспешно выехала в Петербург и там предъявила документ генералам Оржевскому и Черевину для ознакомления с ним царя Александра III. Однако до императора документ не дошел. Черевин, опасаясь мести богатых евреев, испугался и оставил ПСМ у себя. Позднее, после его смерти в 1896 году, по завещанию, экземпляр ПСМ был вручен царю Николаю II. Завещание Черевина сохранилось. Сами же тексты, которые держал в руках Николай II, возможно, находятся в архивах III отделения в Москве. Но только описи этого хранилища составляют 250 томов. Думаю, оно еще ждет своих исследователей.