Шаг в сторону - [2]

Только если бы его треснул я, Бахтик начал трепаться бы в соответствующих инстанциях, что, мол, мы должны являть собой единый прочный коллектив, чтобы достойно отразить вылазки внутреннего врага, но что товарищ младший лейтенант Блажинка не является достойным членом этого коллектива, потому что он пинается в зад. Бахтик всегда выражается соответственно, чтобы не испортить себе репутацию.

Когда мы покончили с котом, Старик вытащил из стола папку, из папки — лист бумаги и говорит:

— На, прочти, это о тех часах.

С часами все это выглядело примерно так. В последнее время у нас на «черном рынке» появилось много часов из Западной Германии. Без разрешения на ввоз, то есть без пошлины, просто контрабандных. Такие штампованные часы обычно продаются по дешевке на ярмарках, но отделаны они здорово. И люди попадались на удочку. Люди вообще охотнее покупают контрабандные или краденые вещи, наивно полагая, что это выгодно. Но на краденом выгадывает только перекупщик, а на контрабанде только контрабандист, но это уже, как правило, недоступно людскому разуму. И считают, что злые блюстители закона не дают им заработать на простачке контрабандисте.

Красная цена этим часам была крон пятьдесят, а продавались они за триста пятьдесят — пятьсот, вероятно, чтобы покупатели имели возможность «выгадать». Часов было много. В пассаже «Коруна» схватили одного парня, но этот парень объяснил, что купил часы у другого парня в пассаже «Прага» за триста крон. Судя по всему, это была правда. Парень больше ничего не знал и мужественно пошел отбывать наказание. А часы все покупались. А раз покупались, так, значит, их кто-то должен был продавать. И провозить контрабандой. Но кто этим занимался, мы не знали. Все пострадавшие в один голос заявляли, что купили часы у незнакомого мужчины. Все это было похоже на правду, потому вряд ли кто рискнет продать такие часы знакомому.

В свое время мне поручали расследовать дело с часами, но тогда за неимением фактов дело заглохло. Просто усилили таможенный досмотр.

И вот теперь нам писали из Дечина. Там парень утонул, в карманах у него было штук десять часов. Это были как раз те самые часы. Парня вытащили позавчера и сразу же сообщили нам. Причину смерти — убийство или что-нибудь другое — выясняли в Дечине. Наш отдел интересовали главным образом эти часы.

Я не совсем ясно понимал, зачем мне нужно именно сейчас ехать в Дечин. Было бы лучше выждать, чем там кончится следствие. Я так и сказал Старику, потому что знал, что он не сочтет это за отговорку. Он реагировал совершенно нормально.

— Пожалуй, — говорит, — ты прав, но все-таки съезди туда. Делу это не повредит. Местный следователь поведет расследование о причинах смерти, а ты — о часах. Так с миру по нитке — голому рубаха.

Что ж, Старик был прав.

II

Дечинского утопленника я, конечно, не знал. Он находился уже в таком состоянии, когда опознание почти невозможно. Врачи утверждали, что утонул он давно, недели три назад. Возраст тридцать пять — тридцать шесть лет, волосы светлые. При нем почти ничего не было. Носовой платок, целлулоидная коробочка для сигарет, в ней пачка от сигарет, спички и нож. Костюм приличный, купленный в магазине готового платья. Руки, насколько удалось установить, свидетельствовали о физическом труде. В Дечине предполагали, что утопленник был речником. Но пока никого не искали. А устанавливать, кто болен или у кого отпуск, кто уволился и кого уволили, — это утомительная и нецелесообразная работа, пока нет доказательств, что этот человек действительно был речником.

В общем слишком много тумана.

А главное, неизвестно, была ли смерть насильственной. Может быть, самоубийство. Не исключена возможность, что этот гражданин, нализавшись до чертиков, сам свалился в Лабу. Деньги и документы, которые люди обычно носят с собой и которых у него не нашли, пьяный мог вытряхнуть где-нибудь в другом месте. И неизвестно также, что он утонул именно в Дечине, может быть, его принесло течением бог знает откуда. Нашли его недалеко от пристани.

Конечно, в этом нет ничего удивительного и еще меньше загадочного. Личность каждого покойника рано или поздно бывает установлена. Ведь долгое отсутствие обычно вызывает беспокойство близких, и человека начинают разыскивать. Потом сопоставляют факты, и все становится на свои места. Конечно, не сразу. Нельзя перевернуть всю республику вверх ногами только из-за того, что кого-то вытащили из воды, но кого именно — неизвестно. На все нужно время.

Это были те самые часы. В воде они немного поржавели, нож тоже. Спички совершенно размокли, коробочка для сигарет была самая обыкновенная, какую всюду можно купить за полторы кроны, носовой платок тоже ничем не примечательный, без метки из прачечной. Дечинцы все это исследовали, записали, описали и сложили в ящик. Они обратили внимание на то, что на пачке от сигарет, которая лежала в целлулоидной коробочке, что-то написано химическим карандашом. Все это должно было совершенно размокнуть, но как-то случайно бумага прилипла к целлулоиду, поэтому можно было разобрать, что там написано. Выглядело это так: «Будей площ. субб. воск. 7ост.»