Шаг в небеса - [87]

Пользуясь тем, что никто не смотрит на него, Гневомир расстегнул кобуру, которую всё ещё держал в руках. И кинул её Гамаюну. Страж Пролетарской революции ловко поймал её. Выхватил из неё пистолет раньше, чем пришедшие его убивать господа успели понять, что происходит.

Грянул первый выстрел. Предводитель упал, даже не успев схватиться за пробитую пулей грудь. Остальные четверо только потянулись за оружием, а у Гневомира оно уже было в руках. Он дважды выстрелил в спину стоящим впереди контрреволюционерам. Дважды рявкнул мощный котсуолдский револьвер. С такого расстояния его пули были смертельны. Красные пятна расплылись по серым пиджакам спутников Гневомира.

Дальше они с Гамаюном стреляли вместе. Оставшиеся двое контрреволюционеров упали, буквально изрешечённые пулями.

— Выходит, не ошибся я в тебе, товарищ Гневомир, — улыбаясь, произнёс Гамаюн, когда последний контрреволюционер был убит. Он шагнул к Гневомиру и протянул ему руку.

И тот понял, что его впервые за последние несколько лет назвали просто по имени. Да ещё и с добавлением этого набившего оскомину народнического обращения «товарищ». Но обращение это, которое Гневомир ещё вчера посчитал бы оскорблением, его ничуть не покоробило.

— Вот так я из бывшего офицера Гневомира Милорадова, стал товарищем Гневомиром, — усмехнулся мой спутник. — Правой рукой грозы контрреволюционеров товарища Гамаюна.

— Я только не понял, — решил всё же уточнить я, — как это обычный офицер-фронтовик так легко понял, что его водят по городу? И что такого интересного вычитал о тебе Гамаюн в том самом деле?

— Фронтовиком я себя называю, — был ответ, — из-за того, что служил во фронтовой контрразведке. Но когда дела пошли совсем плохо, даже нам пришлось взяться за винтовки. И тот самый знакомец фронтовой не знал, где я служу.

Глава 3

Воздушные дредноуты Котсуолда выглядели весьма впечатляюще. Конечно, я не раз за годы войны становился свидетелем подобного зрелища. И всё-таки меня поражали размеры этих невероятных судов. А уж когда они летят над таким большим городом, как столица Урда, это производит особенно сильное впечатление.

Переодевшись, мы с Гневомиром вышли-таки на верхнюю палубу. Не сидеть же в каюте всю дорогу. Скучно всё-таки. Мы любовались медленно проплывающим внизу городом. Местами он был правильной застройки – с квадратами кварталов, разделённых прямыми улицами. Но это ближе к центру, где строили по плану, уже в начале этого века. А вот на окраинах царил обычный хаос. С мешаниной кривых улочек и переулков. Кварталы уже перестают быть ровными квадратами, образуя самые причудливые геометрические фигуры.

По верхней палубе, кроме нас прогуливались другие пассажиры. И как будто мы покинули землю не Народного государства. Мелькали костюмы хорошего сукна. Дамы в платьях и с зонтиками. Мундиры народной армии тоже не были редкостью.

— Общество, — усмехнулся Гневомир. — И ведь как будто не было никакой революции, Готлинд. Люди-то те же и остались. Ничуть не изменились. Ведь ничем, наверное, не отличаются от такой же публики в империи или Нейстрии. Как ты считаешь, Готлинд?

В голосе его звучала какая-то горькая ирония.

— Ты-то революцию не делал, Гневомир, — пожал плечами я. — И не слишком-то обрадовался ей, верно?

— Может и так, — кивнул тот, признавая мою правоту. — Но был бы тут товарищ Гамаюн, он бы уже устроил такой разнос, что всем вокруг тесно стало. В отличие от меня, он революцию делал – и кровь за неё проливал.

Расписание на борту «Лузитании» царило по-настоящему флотское. Завтрак, обед и ужин по расписанию. Каждому выделено своё место за столиком на троих человек, согласно купленным билетам. Чем дороже билет, тем, соответственно, выше класс ресторана. И еда, наверное, приличнее. Хотя, конечно, спроси любого стюарда, он, естественно, ответит, что меню ничем не отличается. А, возможно, так оно и было. Не столь уж велики запасы приличной провизии на борту воздушного судна. Даже пассажиры первого класса съели бы всё достаточно быстро.

Нам повезло. А может это позаботился товарищ Огнедар. Мы с Гневомиром были за столиком одни. Хотя по корабельному расписанию нам полагался третий сосед. И мы вполне могли спокойно поговорить. В ресторане было достаточно чужих ушей, однако стоял такой гул от разговоров, что подслушать кого-либо практически невозможно.

— Скоро минуем границу Народного государства, — произнёс как-то Гневомир. — Скорость, наверное, упадёт. Ведь мы полетим над зоной боевых действий.

— Наоборот, — покачал головой я. — Несмотря на сопровождение из двух дредноутов, мы очень уязвимы. Но с другой стороны, никто не станет атаковать мирный корабль нейтральной страны. Тем более, котсуолдский. Слишком хорошо всем памятны сражения с участием их броненосцев.

— Мне-то больше по земле топать приходилось, — ответил Гневомир. — А в траншеях головы не задирали. Так можно и пулю в лоб схлопотать.

— Окопный юмор, — понимающе кивнул я.

— Он самый, — подтвердил страж Революции. — В общем, что творится в небе, мы не видели. Только раз видел битву воздушных кораблей. Мы тогда ловили шпиона в дивизии ПВО. При зенитчиках находился безотлучно. Но тогда всё где-то за облаками происходило. Почти ничего не видно. Только вспышки какие-то. Да обломки градом сыпались.